— Раньше вы играли под номером 73, а в этом сезоне выбрали цифру 13. Почему?
— Я с детства, ещё в Твери, играл под 13-м номером. Но когда пришёл во взрослую команду ЦСКА, этот номер забрал Егор Михайлов. Тогда я выбрал «семёрку». А на следующий год в команде появился Николай Пронин и взял седьмой номер. Так у меня и появился номер 73-й – что-то среднее между 13-м и 7-м. А в этом сезоне Егор ушёл из ЦСКА, и я вернул себя 13-й номер.
— Как же суеверия?
— Я очень суеверен, но это не касается нумерологии.
— В таком случае выбор 13-го номера – что-то вроде шутки?
— Нет, никаких шуток. Ещё с детства нравилось это число. Все кепки разрисовывал этим номером и тетрадки на уроках тоже (улыбается).
— Форвард Алексей Крутов рассказывал, что в Швейцарии его «Цюрих» отмечал победу в чемпионате две недели. Вы долго праздновали успех на Кубке мира?
— Вообще не праздновали: мы получили один выходной, а потом начали готовиться к матчу со «Стальными Лисами».
— Зато сам турнир, наверное, как один большой праздник?
— Да. И вот это немного помешало нам в начале сезона. Из-за эйфории что-то не задалось.
— И состав обновился: пришло много 16-17-летних ребят.
— У нас и в Кубке мира играл такой состав – ничего, выиграли. Обновление команды сыграло, конечно, свою роль. Но мы будем играть так весь сезон. Надо играть и показывать свой лучший хоккей.
— Шампанского из кубка выпить успели?
— А он был заварен. Тем более мы не американцы, режим не нарушаем.
— Вы родом из Твери, но сейчас живёте и играете в Москве. Долго обустраивались в столице?
— В Москву я перебирался постепенно. Сначала занимался в школе «Русь», а потом меня пригласили в ЦСКА. Первые два года в Москве вообще не жил: два раза в неделю ездили на машине на тренировки и на игры. Потом, когда стал старше, так уже продолжаться не могло, и я с Максимом Кудряшовым поселился в интернате. Так до сих пор в нём и живём. Мы с ним с 10 лет вместе ездили в Москву, уже почти как братья.
— Не было желания вскладчину снять квартиру?
— Пока зарплата не позволяет.
— В выходные сразу же едете в Тверь, к родителям?
— У нас редко бывает два выходных подряд. А когда один, больше времени уйдёт на дорогу. Поэтому в свободное время стараюсь немного уйти в себя, сходить в одиночку в кино. А когда два выходных, конечно, езжу домой.
— К чему в Москве до сих пор не привыкли?
— Всё уже привычно. Мне сейчас, наоборот, дома непривычно. Отвык от того, что все о тебе заботятся.
— Дома вас пытаются «откормить»?
— Конечно. Приеду – мама: «Ой, как похудел!»
— В интернате готовить не пытались?
— Было дело. И пельмени варили в чайнике, и плитку электрическую покупали. Сейчас стараемся кушать в недорогих ресторанах, благо их в Москве много.
— У вас прилично потрёпана форма. Как будто уже конец сезона.
— А меня в борт бьют часто, вот и потрёпана.
— В этом сезоне вы уже успели сыграть за ЦСКА.
— Да, несколько матчей. Времени, конечно, провёл немного. Интересно играть на контрасте: то в МХЛ, то в КХЛ.
В Москву я перебирался постепенно. Сначала занимался в школе «Русь», а потом меня пригласили в ЦСКА. Первые два года в Москве вообще не жил: два раза в неделю ездили на машине на тренировки и на игры. Потом, когда стал старше, так уже продолжаться не могло, и я с Максимом Кудряшовым поселился в интернате. Так до сих пор в нём и живём. Мы с ним с 10 лет вместе ездили в Москву, уже почти как братья.
— Обычно с этим связаны разного рода казусы: например, в последний момент могут позвать на тренировку команды КХЛ.
— Да-да, недавно был такой случай. Я должен был ехать на игру в Мытищи. Сбор назначили на полвторого. Я поставил будильник на 12 и спокойно спал. Вдруг в 10.40 звонит Серёжа Барбашев: «Ты где? У нас тренировка в 11!» Оказалось, что я тренируюсь с главной командой. В результате я за пять минут оделся и прибежал во дворец. Даже не опоздал (улыбается).
— По Москве передвигаетесь на общественном транспорте?
— Да. Или на машине вместе с Максимом Кудряшовым. Ему родители дали машину – ездим погулять или в кино.
— Как же пробки?
— Напрягают, конечно. Но если хочешь посмотреть кино, пробки не помеха. Что там – час посидел, поговорил, посмеялся.
— Кто-то в пробке включает музыку погромче или даже сам поёт.
— Нет, мы не поём. Но иногда расстраиваемся: крутим радио – никак не можем найти музыку, которая устроила бы нас с Максимом. И сидим, грустные (улыбается).
— Какая музыка звучит у «Красной Армии» в раздевалке?
— Да вот, магнитофон взяли на выезд, но так толком и не включали: все ходили в наушниках. Только перед матчами послушали чуть-чуть.
— Вкусы не расходятся?
— А у нас разный репертуар. Каждый найдёт для себя что-то по душе. На раскатку перед игрой с «Авто» сначала поставили что-то, от чего ещё больше клонило в сон. А потом включили «Батяню комбата», и все проснулись (улыбается)!
— Есть интересное увлечение?
— Оно как раз связано с музыкой. Как-то, когда ездил домой, сестра научила меня играть на гитаре – выучил три аккорда. Пальцы, правда, болели сильно. А так очень понравилось. Даже думал купить гитару, а потом подумал: когда я буду играть? Одним тренировки и матчи, поездки.
— Так бы стали душой компании.
— Да я и без гитары могу им быть.