— Вы отправились в Северную Америку уже в 18 лет. Почему так рано решили покинуть Россию?
— Не хотел оставаться. Играть мне в клубе не давали. Было желание отправиться в Северную Америку, тем более что скоро я должен был участвовать в драфте юниоров НХЛ.
— Не осталось чувства досады из-за того, что так и не удалось сыграть ни одной игры в НХЛ?
— Так сложилось. Я спокойно играл и жил в Северной Америке. Никаких разочарований от времени, проведённого там, не осталось.
— Почему так долго не возвращались в Россию? Всё-таки в фарм-клубах вы провели далеко не один год.
— Я хотел пробиться в НХЛ. После юниорской команды я подписал договор с фарм-клубом. Отыграл там по контракту три года и вернулся в Россию.
— В разное время вы пересекались в «Херши» и «Милуоки» со многими игроками, которые сейчас выступают в КХЛ, в частности с Константином Пановым, Обшутом, Лашаком, Бабенко. При встречах вспоминаете то время?
— Когда встречаемся, бывает, шутим, после матчей разговариваем. Но плотно не общаемся.
— Во время выступления в Северной Америке вы призывались в молодёжную сборную, причём не без успеха. Финал МЧМ-1999 — одно из самых ярких событий за вашу карьеру?
— Можно и так сказать. Было здорово выиграть чемпионат мира, тем более в Канаде.
— Через год финал МЧМ, наверное, стал уже одним из самых больших разочарований?
— Я бы так не сказал. Мы проиграли чехам по буллитам, но ведь дошли до финала. Поэтому ничего плохого про тот турнир не могу сказать.
— По итогам турнира вы попали в символическую сборную и были признаны лучшим защитником.
— За лучшего защитника мне, по-моему, тогда подарили вазу. Больше ничего не дали.
— Но сам факт того, что вас признали лучшим защитником, был важен для вас?
— Конечно, это было здорово. Престижно.
— Следующей вашей большой наградой стала бронзовая медаль чемпионата мира-2005.
— Каждая награда – это здорово. Это плюс для карьеры, да и вообще это очень важно для спортсмена.
— После Северной Америки в вашей карьере был «Локомотив». Во второй год игры за ярославский клуб вас убрали из состава сразу после победной серии с «Ак Барсом» в первом раунде плей-офф. Это было решение Хейккиля?
— Думаю, это было решение руководства клуба. Ведь тогда там Яковлев всё решал.
— Но ведь в том сезоне вы отыграли за «Локомотив» всю «регулярку», помогли команде уверенно пройти «Ак Барс» со всеми его звёздами.
— Что поделать? Так складывается наша карьера, жизнь. Но всё это точно не от тренера шло. Он, наоборот, давал мне много игрового времени. Видимо, руководство что-то не устроило.
— После того сезона вы оказались в московском «Динамо». Шли тогда конкретно к Крикунову, под руководством которого вы и выиграли бронзовые медали чемпионата мира в Вене?
— Честно говоря, я уже этого не помню. Давно было. Так сложилось, что попал к нему. Но не помню, звал он меня или нет. Сезон я отыграл в «Динамо», а затем перешёл в СКА.
— Первый сезон в СКА вы провели в качестве игрока основы, но после прихода Барри Смита ваша карьера в СКА не заладилась.
— Почему? Я играл там нормально. Три года я провёл в СКА и был всем доволен. Так получилось, что затем меня обменяли в «Авангард». Но в карьере хоккеиста это обычное явление.
Александр Рязанцев на Матче Всех Звезд в Риге
— В Омске при Флеминге вы играли в основе, однако после его увольнения были переведены в фарм-клуб, а затем и вовсе отзаявлены из команды.
— В Омске я за фарм-клуб не играл. В СКА я выступал за вторую команду некоторое время, когда мне нужно было набрать форму, после того как я оправился от травмы. Что касается «Авангарда», то клуб так решил. Но никаких обид ни на кого в Омске у меня не осталось. Зачем вообще на кого-то обижаться? Бог всех рассудит. Можно только на самого себя обижаться. В Омске у меня дочка родилась, поэтому ни о чём плохом тогда я не думал. Жизнь продолжалась.
— В «Витязь» вы перешли, чтобы получить игровую практику?
— Нет. Просто так сложилось, что я не хотел уезжать далеко от Москвы. Ведь у нас с женой родился ребёнок. Родители были рядом, помогали нам. Из-за этого я принял решение отыграть сезон в «Витязе».
— Почему не остались в «Витязе» на следующий сезон? Ведь следующий ваш клуб был из Екатеринбурга.
— По-моему, они и не предлагали мне остаться. Да и меня там не устраивали некоторые моменты. Поэтому договорился с другим клубом.
— В Екатеринбурге Евгений Мухин иногда оставлял вас в запасе. Не был доволен вашей игрой в обороне?
— Мухин? А кто это такой?
— По ходу сезона он стал главным тренером «Автомобилиста».
— А он тренером был? Не знаю, даже не помню такого тренера. Попихина помню, а Мухина — нет.
— Ну он же возглавил «Автомобилист» сразу после Попихина.
— Что-то я пропустил этот момент. Меня же, по-моему, в Уфу тогда обменяли?
— Сначала вы провели ещё некоторое время в «Автомобилисте», который возглавлял Мухин, а затем уже отправились в Уфу.
— Да? Я даже не следил за этим. Вот Попихина помню, а Мухина — нет.
— Тяжело было тогда сосредоточиться на хоккее, учитывая, что в «Автомобилисте» на протяжении нескольких месяцев не платили зарплату?
— Нет. Играли мы здорово, команда у нас хорошая была. Это главное.
— В Уфе вы выиграли Кубок Гагарина, но наверняка осталось чувство досады из-за того, что получали не так много игрового времени, как хотелось бы?
— В Уфе я провёл отличное время.
Александр Рязанцев в Новогорске
Мы выиграли Кубок Гагарина. Конечно, я играл немного, но был с командой.
— После того сезона варианта остаться в Уфе не было?
— У меня закончился контракт, а предложения от «Салавата» в принципе не было. Они набрали других защитников, которые сейчас у них играют. Подумали, что они лучше.
— Наверняка звал к себе не только «Трактор»?
— Да, были и другие предложения. Какие? Секрет.
— Почему выбрали «Трактор»?
— В «Тракторе» у меня много друзей. В финансовом плане предложение тоже было нормальное.
— Вам в «Тракторе», наверное, уже хочется задержаться подольше? Всё-таки за последние годы вы сменили немало команд.
— Ничего такого в этом нет, я спокойно к этому отношусь. Для меня это вовсе не принципиально. Но, конечно, у меня есть желание и в будущем играть за «Трактор». У нас подобрался хороший коллектив, и меня там всё устраивает: руководство хорошее, тренер обалденный. Если будет предложение после сезона и мы договоримся, то вполне реально, что я останусь в команде.
— Раньше некоторые тренеры ставили вам в упрёк то, что вы не лучшим образом действуете в обороне. Согласны были с ними?
— Не знаю. Им, наверное, виднее. Я так понимаю, что моё мнение вообще не имеет значения. Меня же всё в моей игре устраивает. Их — нет, ну и пусть, это их мнение.
— За свою карьеру вы поработали со многими известными тренерами, например, с Хейккили, Смитом, Воробьёвым, Цыгуровым, Крикуновым, Быковым. Сейчас вы играете под руководством Белоусова. От работы с кем из них остались самые яркие впечатления?
— Мне все тренеры нравились. Я ни о ком не могу сказать плохого. Каждый тренер был по-своему хорош. Со всеми у меня в принципе были нормальные отношения.
— Баллоны Крикунова – серьёзное испытание?
— Для меня баллоны — это ерунда. Ничего страшного в них не было. А вообще всё терпимо, это нормальный тренировочный процесс.
— Ещё в прошлом сезоне у вас, наверное, и мыслей не было, что можете вернуться в сборную России?
— Не думал об этом. Я живу одним днём. У меня есть семья, именно она стоит для меня на первом месте, а не карьера. Нужно продолжать тренироваться, не опускать рук, и всё придёт.
— Чувствуете, что этот турнир будет во многом для вас определяющим, с той точки зрения, что если удастся себя проявить, тогда будет шанс попасть на чемпионат мира?
— Поживём — увидим. Я не могу дать вам прогноз. Время покажет.
— Удивились, когда узнали, что КХЛ амнистировала Яблонски?
— Честно говоря, я уже ничему не удивляюсь. Об этом даже говорить нечего.
— Он говорил, что извинился перед вами.
— Он извинился через какого-то корреспондента. Тот позвонил и извинился за него.
— Приняли извинения или…
— (Перебивая) мне без разницы.
— Сами как относитесь к дракам в хоккее, если они проходят по правилам?
— В принципе ничего страшного в этом нет. В основном они популярны в НХЛ, где тафгаи дерутся между собой. Это делается ради шоу. Ничего не имею против этого. А то, что у нас происходит, я думаю, это неправильно. Там нет такого, что за тобой бегают по всей площадке и пытаются убить.
— После того как установили рекорд по силе броска, почувствовали, что внимание к вам возросло?
— Нет. Я продолжаю работать. Это уже в прошлом. Или мне нужно останавливаться на этом, зацикливаться на том, что я там что-то куда-то бросил? Я спокойно к этому отношусь.
— Как вы знаете, в Северной Америке многие ставят под сомнение ваш рекорд на силу броска. Если была бы такая возможность, согласились бы на дуэль со Зденой Харой в одном месте и в одно время?
— А почему нет? Я бы согласился.
— Для вас было бы интересно принять участие в таком мероприятии?
— Думаю, это было бы интересно в первую очередь болельщикам. Что касается меня, то было бы здорово. Во всяком случае, попробовать можно.
— А вообще ваши броски на Матчах звёзд можно сравнивать, учитывая, что они были совершены с разных мест и разного разгона?
— Не знаю, я не специалист. Я подъехал, ударил – вот и всё. Есть люди, которые этим занимаются. Что-то высчитывают. Я не в курсе того, откуда можно мощнее бросить.
Александр Рязанцев в Новогорске