Адилбек Ешов – врач команды мастеров «Казцинк-Торпедо». В структуре клуба работает ещё с тех самых пор, когда в Усть-Каменогорске создавалась «ШВСМ Таврия», которая являлась фарм-клубом «Торпедо». За годы работы не раз в составе юношеской и молодёжной сборных РК выезжал на международные турниры, в том числе высшего дивизиона.
– Какая дорожка привела вас в медицину и какая из медицины — в спорт?
– Я сам бывший спортсмен – занимался велоспортом, есть разряд – КМС СССР. В медицину я, наверное, не мог не прийти. У меня и отец, и мать были врачи, да и все родственники связаны с медициной. Дома, когда собиралась большая семья, все разговоры шли на медицинские темы. Так что у меня, наверное, не было другого пути.
– Не было желания остаться в велоспорте? Всё-таки кандидат в мастера Союза – это серьёзно?
– Мне исполнилось 18 лет, со двора все пацаны стали уходить в армию. Такие понятия тогда были: раз мужик – должен отслужить. Вот и я решил служить. Тренер мой по велоспорту предлагал мне пойти в спортроту. Но что такое спортрота? Жил бы дома, форму даже не было бы надобности надевать. И я сказал: нет, хочу в армию. И не жалею, что прошёл эту школу. В армии человек проверяется «на вшивость», я себя проверил. После армии в спорт уже не вернулся. Сразу пошёл работать и поступил на подготовительные курсы мединститута. Через год – в институт. Окончил его и по распределению уехал работать в Шымкент. А потом так случилось, что мой дядя, хоккейный тренер Райхан Куканов, как раз открывал в Усть-Каменогорске вторую команду и позвал меня. Я съездил на сборы с ребятами, мне понравилось.
– Почему?
– По нутру пришлось. Это моё. Это мне интересно. Я сам бывший спортсмен, знаю всю «кухню» изнутри.
– И всё-таки врач и врач спортивной команды – это разные профессии. В чём специфика вашей?
– Тут очень много отличий. Врач команды – это и травматолог, и диетолог, и психолог, и терапевт…
– Психолог?
– Не без этого. Иногда бывает, у хоккеиста игра не идёт, какие-то свои проблемы. Когда в поездке вечером делаешь обход, сядешь, посидим – разговоримся. Он выскажет своё. Конечно, всё это остаётся между нами. Иногда могу совет дать.
– А что насчёт диетолога? Это вы подбираете меню для команды?
– В общем-то, да. Здесь тоже много нюансов. Если день игровой – кухня одна, одни блюда, если нет – другие.
– Какие коронные блюда у команды?
– Курица и спагетти на второе, на первое суп-лапша, из напитков – морсы, негазированная вода. Эта пища легко усваивается и даёт много энергии.
– Значит поговорка «как поешь, так и сыграешь» соответствует действительности?
– Конечно. Игроки уже привыкли к определённому меню, и если что-то не так, к примеру, в
Адилбек Ешов
поездке, они уже начинают волноваться.
– Даёте игрокам какие-либо добавки, белковые коктейли, витамины?
– Обязательно. Биодобавки, витамины для восстановления. Перед игрой – добавки, которые увеличивают работоспособность, готовят мышцы – те же витамины. Естественно, всё, что мы даём, это разрешённые препараты. В российском чемпионате РУСАДА ведёт постоянный антидопинговый контроль. В этом году, когда мы играли в плей-офф, нас тоже проверяли. У нас всё нормально.
– И всё же хоккей – это спорт, в котором такие проверки не так часты, как в других видах. Не бывает ли соблазна у игроков применить что-то «не совсем легальное»?
– Сейчас правила очень жёсткие. В одной из команд, обойдёмся без конкретики, игрок был уличён в употреблении допинга. Итог – дисквалификация на два года. Сейчас игроки очень осторожны в употреблении добавок. Если покупают сами, обязательно консультируются со мной, можно ли это принимать. Поэтому в этом плане у нас нет никаких проблем.
– Какой у вас распорядок дня? Давайте возьмём обычный, не игровой день.
– Утром прихожу во дворец часа за два до начала тренировки. Начинают подходить игроки. В раздевалке спрашиваю, у кого какие проблемы, все ли здоровы. Потом вместе с массажистом начинаем подготавливать ребят к тренировке. Если кто-то заболел или у кого-то травма, иду, докладываю главному тренеру, что я решаю освободить такого-то игрока от тренировки. Потом идёт тренировка. После неё – восстановительные процедуры. Вечером ещё одна тренировка. И пока последний хоккеист не уйдёт, я здесь. Ну и, конечно, если у кого-то травма, сопровождаю в травмпункт на рентген и так далее.
– Какие медицинские вмешательства, манипуляции приходилось делать на льду, на скамейке, в раздевалке?
– Иммобилизация, фиксации при переломе, вправление вывиха, наложение швов при рассечении. Если травмы более серьёзные, конечно, отправляем игрока в больницу.
– Самая страшная травма, с которой довелось столкнуться?
– Когда игрок теряет сознание после силового приёма. Такое бывало. А самая страшная травма в моей практике случилась на одном из юношеских чемпионатов мира – парню коньком разрезали шею. Очень сильный разрез, и только по счастливой случайности лезвие не задело ни артерию, ни вену. Быстро вызвали скорую и увезли его в больницу. Лежал он там долго, но всё обошлось.
– А какие травмы в хоккее самые распространённые?
– Колени, плечи, зубы. Зубы теряют практически 80 процентов игроков.
– Вам когда-нибудь приходилось вмешиваться в отношения игрока и тренера, когда игрок ещё не готов после травмы, а тренеру он нужен на льду? Вообще, бывают ли конфликты у тренера и врача?
– Наверное, бывают такие ситуации. Но ты всегда аргументируешь свою позицию, и обычно тренеры всё понимают.
– А обратная ситуация: когда травмированный игрок просит выпустить его на игру, готов играть на уколах.
– Конечно! И у нас таких много. Это настоящие мужики: да, есть травма, но я буду играть. Это и есть лидеры – люди, к которым все прислушиваются и на льду, и в раздевалке. Не буду называть фамилий, одному из игроков была нужна операция. Но он сначала доиграл сезон, а потом лёг в больницу.
– На скамейку шайба часто вылетает во время матчей? Сами не получали травм на игре?
– Бывало. И не только мне – и тренерам доставалось. Хорошо помню, покойный Олег Павлович Домрачев на игре пострадал
от шайбы – попала ему прямо в лицо, но он даже внимания не обратил, вытер кровь и всё. Мужественный человек.
– Во время игры переживаете за команду, эмоции не захлёстывают?
– Во время игры адреналин чувствуется прямо в воздухе. Есть же выражение такое – обстановка наэлектризована. Это действительно так. Находясь там, невозможно оставаться без эмоций. Естественно, я переживаю. Часто себя останавливаю, потому что необходимо, чтобы была холодная голова.
– Вспоминается матч КХЛ нынешнего сезона, когда врача одной из команд удалили до конца игры за оскорбление судей и неспортивное поведение…
– Да, такое бывает. Я стараюсь эмоции держать в себе, контролировать их, вовремя гасить.
– Вы член команды, не раз выезжали на соревнования различного ранга в составе молодёжной и юношеской сборных РК. Какие спортивные регалии у вас есть?
– У меня?!
– Призёр чемпионатов мира, Азиатских игр?
– Медали у меня есть, штук 10-15: серебряные, золотые с чемпионатов мира, с Азиатских игр. Но я не чемпион. Я был с чемпионами. Это же ребята играют, не я. Это труд хоккеистов, поэтому регалии эти – их.
– С игроками вы проводите 11 месяцев в году. А когда наступает отпуск…
– Пару недель всё идёт нормально, а потом понимаешь: чего-то не хватает. Во время сезона ты постоянно в динамике. Привыкаешь к этому образу жизни, и без него уже становится не по себе.
– В чём основная сложность вашей работы?
– В этом же и сложность. Постоянно находишься с командой, постоянно в разъездах. Нет выходных, как на предприятиях, когда в субботу, воскресенье ты дома. Сын практически без меня вырос. Сборы, поездки – смотрю, а он уже на втором курсе мединститута…
Врач усть-каменогорского «Казцинк-Торпедо» Адилбек Ешов