Бывший главный тренер «Салавата Юлаева» Игорь Захаркин, покинувший клуб после поражения в серии первого раунда плей-офф Кубка Гагарина с «Ак Барсом» (1-4), дал эксклюзивное интервью «Чемпионату», в котором рассказал о причинах ухода из Уфы и объяснил недопонимание между ним и генменеджером Леонидом Вайсфельдом.
«Салават» не имел состава, способного сражаться за высокие места»
— Вы расторгли контракт с «Салаватом Юлаевым» по обоюдному согласию. Тяжело ли далось это решение?
— Расстались дружелюбно. У меня хороший клуб, хорошие взаимоотношения. Я сделал то, что должен
был, что мог. Никогда не было никаких конфликтов. У нас не первый год хорошие отношения, даже когда я не работал в этом клубе. Никаких претензий и проблем нет.
— Какие главные причины неудачного выступления в этом сезоне?
— Самая главная причина — «Салават Юлаев» в этом году не имел состава, который мог бы сражаться за самые лучшие места в чемпионате. Не было первого звена, нам за весь сезон не удалось найти центрального под Умарка. Не получилось создать второе звено, потому что там выпал Хартикайнен, нужен был нападающий. У нас были хорошие третьи-четвёртые звенья, а первое-второе нам не удалось создать. К тому же это действительно странно, что главные надежды возлагались на молодого Капризова, который вообще первый год играл в плей-офф. При этом мы играли достойно, вчистую мы проиграли не больше матчей, чем топовые команды. 19 матчей проиграли в овертайме или по буллитам. Парни бились, старались. Матчи с «Ак Барсом» были для них как экзамен. Это была интересная, бескомпромиссная, жёсткая серия. Но длины скамейки не хватило. В этом году анализировать игру «Салавата» очень легко, потому что все причины лежат на поверхности.
— Была ли «химия» в вашем тренерском штабе, в котором не было близких вам помощников?
— Тренерский штаб у меня был очень хороший, удалось использовать сильные качества всех людей. Что такое «химия»? Люди могут улыбаться друг другу, хлопать по плечу, и все будут думать: «Какие у них хорошие контакты!» А на самом деле важна «химия» в профессиональном смысле. Мне удалось вытащить лучшие качества из Толи Емелина. И Коля Борщевский просто молодец. И Кирилл Кореньков, и Андрюша Зюзин. Я думаю, многому они научились и многое мы дали ребятам. У нас был очень сильный тренерский штаб.
«Салават Юлаев» в этом году не имел состава, который мог бы сражаться за самые лучшие места в чемпионате. Не было первого звена.
«У нас с Вайсфельдом разные взгляды на профессионализм»
— Что бы вы могли посоветовать Кириллу Капризову?
— Кирилл — очень умный и хладнокровный человек. Не надо недооценивать того, что эта шумиха вокруг него негативно влияет. Надо сделать так, чтобы он остался в клубе, играл в команде, где он бы мог развить свои лучшие качества — обводку, броски. То, за счёт чего он превратиться в хорошего мастера. Не думаю, что Кирилл сейчас усилит любой топ-клуб КХЛ.
— В Америку ему тоже торопиться не надо?
— Конечно! Я разговаривал с ним и его папой, они не хотят уезжать в Америку, понимают, что нужно поиграть, набраться сил, опыта. Нужно, чтобы с ним был тренер, которому он доверяет и который верит в Кирилла. Понятно, что он ещё не до конца устоявшийся хоккеист, есть огрехи, над которыми следует работать. Надо просто понимать, помогать и восхищаться.
— Казалось, что из вас с Вайсфельдом, людей интеллигентных, профессионалов своего дела, может получиться отличный тандем. Где в итоге произошла несостыкова?
— Сразу хочу сказать, что у нас хорошие человеческие отношения с Леонидом. Такими они остались и после моего ухода из клуба. Мы давние товарищи. Моё отношение к нему как к человеку не стало хуже. Но в профессиональном плане у нас разные взгляды. Мы по-разному смотрим на то, как должен вести себя профессионал. Все люди, работающие в клубе, должны быть остро заинтересованы в результате, помогать друг другу. То есть быть более энергичными в процессе. Если собрать летом состав и ничего не менять в ходе сезона, то в чём смысл деятельности генерального менеджера? Я считаю, что работа как тренера, так и генерального менеджера должна проходить 24 часа в сутки. Это постоянный поиск, анализ того, что не получается. Я привык работать на самом высоком уровне с людьми, которые ставят такие цели. В «Салавате» вышло иначе.
Я разговаривал с Капризовым и его папой, они не хотят уезжать в Америку, понимают, что нужно поиграть, набраться сил, опыта
— Много было сказано про Никласа Сведберга и его неудачную игру в этом сезоне. Готовы ли вы встать на сторону вратаря или согласны с критикой?
— Конечно, Сведберг провёл не лучший сезон. Об этом говорит хотя бы статистика. Когда нам забивают пять шайб с 20 бросков, я никак не могу встать на сторону вратаря. Очень важно было сделать так, чтобы оборона не дрогнула и команда продолжала верить в своих вратарей. Я должен сказать добрые слова в адрес Андрея Гаврилова. В критическую минуту он помог нам. Наши вратари старались, а команда зачастую переводила матчи в овертайм. Сведберг хоть и провёл неудачно регулярный чемпионат, в серии с «Ак Барсом» выглядел блестяще. Это говорит о его потенциале. Его игра — уж точно не главная причина того, что мы не смогли обыграть казанский клуб. Было бы у меня в распоряжении ещё два нападающих, крайний и центральный, результат серии мог бы быть иным.
«С Быковым пока не разговаривал, дайте свободно вздохнуть!»
— Понимаете, что ваша судьба зависела от серии с «Ак Барсом»?
— Так нельзя говорить. Понимаете, никто ведь не умер, никому не стало от этого плохо. Я просто вымотался. Для меня этот сезон был более сложным, чем предыдущий. У нас каждый матч получался таким, словно это плей-офф. Начиная с игры со СКА в августе каждая встреча — будто на вылет. Все силы включали!
— Так серьёзно?
— Вы же видели, у нас постоянно не было игроков, постоянно что-то происходило. Травмы, отъезды, всё что угодно! У меня никогда не было полного состава. Когда был нормальный период, мы собрали очки. Мне важно подчеркнуть, что последняя пауза перед плей-офф — это полное посвящение команды двум матчам. Не плей-офф, а именно двум матчам. С «Ак Барсом» и «Ладой». Мне было важно их выиграть. Чтобы команда не просто вошла в плей-офф, а сделала это уверенно. Хотелось зайти не за счёт поражения других команд, а занять нужное место самим.
Могла получиться ситуация, которая бы выглядела следующим образом: я или Вайсфельд. Так могло быть
— В итоге вы стали шестыми.
— Да. С такими потерями, травмами… С таким составом. Я считаю, что это достойное выступление. Многие парни играли на пределе своих возможностей. Много матчей было таких. И это тоже будет способствовать их дальнейшему развитию.
— Молодёжь радовала?
— Я хочу сказать, что мы ввели в состав несколько молодых ребят. У нас сыграл Миша Воробьёв, попробовали Мишу Котляревского. Старался Степан Хрипунов. Тот же Кирилл Капризов получил роль одного из лидеров. Стас Гареев провёл первый сезон. Все эти ребята, кроме Капризова, из нашей школы, что не может не радовать.
— Как же всё-таки состоялась сама отставка, вы разговаривали с высшим руководством?
— Никакого высшего руководства не было. Ещё вчера в самолёте понял, что будет очень сложно продолжать работать. Могла получиться ситуация, которая бы выглядела следующим образом: я или Вайсфельд. Так могло быть. По своему воспитанию, по своим качествам я не имел права ставить так вопрос. Воспитание мне не позволило. В данной ситуации было очень корректно подойти к генеральному директору, поговорить с ним и по обоюдному согласию разойтись. Мы с тренерским штабом постоянно анализировали нашу работу, взвешивали. Разбирали, что делаем хорошо, а что — не очень. Где надо улучшать.
— Удалось ли пообщаться с Вячеславом Быковым, он вас поддержал? Есть ли планы воссоединить тандем?
— Посмотрим, мой уход ведь произошёл совсем недавно. Мы с ним ещё не разговаривали, поступает много телефонных звонков. Дайте мне какое-то время отдохнуть, свободно вздохнуть! Посмотреть на ситуацию под другим углом. С другой точки зрения.