Уже целый год в юниорском хоккее только и говорят о вратаре-чудеснике из России Ярославе Аскарове, который турнир за турниром помогает нашей сборной добывать медали. Бронза Кубка Глинки/Гретцки-2018, золото Кубка вызова U17, серебро Кубка вызова U20, серебро юниорского чемпионата мира и, наконец, золото Кубка Глинки/Гретцки -2019. Первая победа России на неофициальном ЮЧМ за 24 года. Аскарова уже называют лучшим вратарём на драфте со времён Кэри Прайса, и он только что дебютировал во взрослом хоккее – сыграл за «СКА-Нева» на предсезонном турнире имени Дроздецкого. «Чемпионат» поговорил с ним о триумфе на Глинке, обидном поражении в финале ЮЧМ, шансах закрепиться в СКА и получить вызов в молодёжную сборную.
«Нет ощущения, что я герой, победа на Глинке – уже история»
— Ощущаешь себя героем России?
— Нет, да что тут такого? Давно не выигрывали, задача была победить. Все пацаны понимали, что нам это по силам. Сейчас нет ощущения, что я герой. Уже немного забыли об этом, потому что идут предсезонные турниры, а победа на Глинке – уже история.
Первые час-полтора после финала вообще не понимал, что произошло. Потом, когда уже ехали в автобусе в Пьештяны, пришло осознание.
— Хоть бутылочку шампанского вам дали распить?
— Дали, только детское шампанское, обычную газировку. Так, посмеялись.
— Как так получилось, что вы остались без медалей?
— Это не к нам вопрос, а к организаторам. Медалей нам не выдали, Кубок переходящий, его тоже забрали.
— То есть вы с ним только сфотографировались и всё?
— Да, его забрали сразу же, как мы уехали.
— Как же так, и на память ничего не останется? Может, ФХР сделает медали?
— Чемпионов всегда помнят. А что касается медалей, это уже как федерация решит.
— Голубович сказал, что Глинка по составам команд сильнее ЮЧМ.
— Согласен. За исключением США, все команды привозят сильнейшие составы. На ЮЧМ все сильнейшие канадцы приехать не могут, у них идёт плей-офф в лиге. Очень высокий уровень турнира здесь был.
— Какой матч был самым сложным?
— Финал.
— А начинать турнир с 0:2? (Россия в первом матче отыгралась с 0:2 и обыграла США 6:2. – Прим. «Чемпионата»).
— Всё равно финал. А 0:2 во многом произошло из-за волнения, ведь для многих это был первый турнир. Высокий уровень игры, американцы сразу полетели, сначала мы не смогли сдержать их натиск. Потом, ещё в первом периоде, начали переламывать, стали появляться моменты.Потом уже поговорили в раздевалке, все осознавали, что соперник нам по силам. Сказали, что сейчас забьём, и обыграем. Второй период – четыре безответные шайбы и в итоге 6:2.
— А с Финляндией как было?
— Все матчи в принципе были тяжёлыми, почти везде были ничейные счета, шайба в шайбу шли. В таких играх важна психология, кто допустит первую ошибку, кто первым пропустит. Такие матчи выигрываются во многом благодаря везению и теми, кто психологически более силён, кто больше хочет. Мы больше хотели.
— Где тебе больше всего повезло? В финале на последних секундах?
— Ты должен стараться, делать всё по максимуму, но без везения в хоккее никак. Говорят, везёт сильнейшим, но всякие матчи бывают. Например, шайбы, которые вратарю тяжело взять.
— В финале ЮЧМ победную шайбу шведов можно было брать?
— Да я уже не помню, это уже история.
«После полуфинала тренер сказал правильные слова: «Какая разница, кого обыгрывать?»
— В финале что чувствовал?
— Во всех матчах чувствовал, что мы выиграем. И в финале чувствовал, что дожмём. Но там получилось, что надо было выстоять, а не дожать. Выстояли.
— Перфетти забивал пачками в каждом матче до финала. У тебя был на него особенный настрой?
— Я вообще его не знал и за ним не следил. Когда мы играли с Америкой на ЧМ, там были более распиаренные игроки, и они сильно отличались. У американцев была очень сильная сборная, но когда выходили первые две пятёрки, хоккей очень сильно отличался. Мы играли в своей зоне, была максимальная концентрация в любой части площадки. Даже когда шайба была у соперника в средней зоне, всё равно надо было держать концентрацию. Они постоянно проверяли, даже из средней зоны были броски, причём хорошие, сильные.
А о канадцах я слышал, что там какой-то парнишка хорошо играет, но я ни номера, ни имени с фамилией его не знаю до сих пор. Когда мы прошли финнов, параллельно шёл полуфинал Канада – Швеция, у них закончился овертайм и начались буллиты. Мы начали смотреть, но главный тренер сказал правильные слова в раздевалке: «Какая разница, кого обыгрывать? Убираем телефоны».
Но, конечно, хотелось в финале встретиться с канадцами. Даже когда смотришь матч Россия – Канада по телевизору, эмоции особенные, как будто ты прямо там, на площадке. Россия – Канада! А тут ты сам играешь в этом матче. И ты уже не просто должен поучаствовать, ты должен выиграть. Прикольно сыграть в финале с канадцами, но ещё лучше их обыграть.
— То есть вам даже помогло, что играть надо было с Канадой, а не со Швецией? Настрой был бешеный на них?
— Настраивать никого не надо было, все прекрасно понимали, что это финал. Силы экономить некуда, последняя игра на турнире.
— Что для тебя было самым трудным моментом на турнире?
— В каждой игре были такие моменты. Меньшинство, наверное, особенно при равном счёте, это всегда опасно, нельзя пропускать. В такие моменты тяжелее всего.
«На финале было как в бане – 22 градуса, туман, шайбу плохо видно»
— На финале на арене был жуткий туман, во время матча тоже ничего не было видно?
— Площадка в тумане, очень жарко, 22 градуса. Как в бане там было.
— Много килограммов потерял за игру?
— В интенсивном матче у меня килограмма 2-3 уходит.
— Шайбу хоть видел в этом тумане?
— Было не очень хорошо видно, но никто же не спрашивает, хорошо ли видно шайбу, надо её ловить и всё. Кому потом рассказывать, что я не поймал шайбу, потому что было плохо видно? (улыбается). Нет, конечно, это не отговорка.
— В Словакии было лучше? (Россия провела групповой раунд и полуфинал в Бржецлаве. – Прим. «Чемпионата»).
— Там тоже было очень жарко, самый холодный день был 28 градусов. На арене больше 15 градусов было всегда. Туман – это одно, но самое главное, что лёд плохой. Но все находились в одинаковых условиях. Это психология – да, в финале была баня, нам было душно, но и канадцам тоже.
— Они вообще на этой арене весь турнир играли.
— Возможно, они даже привыкли, играть на одной арене гораздо проще. Это серьёзное преимущество. Мы же приехали буквально к игре.
— То есть ни отдохнули после дороги, ничего?
— Хорошо, когда ты спокойно отдохнул, поел, поспал. Приехал на игру – форма разобрана, всё готово. Спокойно перемотал клюшки, никуда не торопишься. А тут появляется дополнительная работа, надо собрать форму, загрузить всё в автобус, два с половиной часа ехать. Разгрузить разобрать всё, подготовить место и форму. Это было неудобно.
— То есть матч ещё не начался, а вы уже устали?
— Не то, что устали, но было бы удобнее, если бы играли на той же арене, что весь турнир.
— Премию вам выписали в ФХР или СКА?
— Разговоров пока что не было об этом.
«Говорили, что надо выжать из себя всё. А выжимать-то уже нечего, сил нет ни у кого»
— Подколзин говорил, что к ЮЧМ у него было мало сил. У тебя тоже было около 80 матчей в прошлом сезоне, как себя чувствовал?
— Весь сезон был тяжёлым, а в конце ещё чемпионат мира, на котором нужно хорошо выступить. Когда в начале сезона играешь, усталость после матчей есть, но поел-поспал, и она проходит. А есть усталость, которая в течение сезона как снежный ком накапливается. Эмоции опять же, они быстро не восстанавливаются, а без них тяжело играть.
— Как справлялись, ведь у многих в команде было примерно так же?
— Все устали, конечно. У нас были сборы перед чемпионатом мира, нам давали нагрузку, хотя все приехали после плей-офф, готовыми, в хорошей форме.
— Думаешь, это было лишним?
— Это же не только с нами так, все годы так делают, в следующем году так же будет. До турнира было много времени, нас сначала нагрузили, потом начали сбавлять. Получается, прошёл сезон, плей-офф, потом сборы, но никто же не знает, какой путь ты прошёл, никому не интересно, как ты готовишься, надо показывать себя именно на этом турнире.
Да, было тяжеловато – групповой раунд, полуфинал был тяжёлым. На финале все уже были выжатыми. Разговаривали в раздевалке о том, что это последняя игра в сезоне, и что надо выжать из себя всё. А выжимать-то уже нечего, сил нет ни у кого. На морально-волевых играли, в полуфинале уже тяжело было — еле шлындали, отбивались, выиграли. В финале тоже переступали через себя, немного не хватило. Но это уже история.
— Получается, американцев обыграли чудом?
— Чудо-не чудо… С американцами была выбрана правильная тактика. Если бы начали играть в открытый хоккей, они бы нас спокойно перекатали. Надо было правильно выстраивать оборону, правильно сразу встречать. Без правильной тактики никакое чудо не поможет. Дисциплина – тоже залог успеха, но нас очень много удаляли.
— Россию всегда много удаляют.
— В том матче – чересчур много. Конечно, мы разговаривали о том, чтобы не обращать на это внимания, не тратить эмоции, и на Глинке тоже. Так было, так есть и так будет.
— Как часто удаляли незаслуженно, на твой взгляд?
— Иногда откровенно видно, что ничего не было. Нас за любой небольшой фол сразу удаляют, а соперникам аналогичные нарушения прощают.
«Скажут – серебро выиграл, золото, Аскаров зазнался»
— Что случилось в овертайме финала? Настолько не было сил, что шведы доминировали?
— Я же уже сказал… Но сейчас начнут говорить – а что, у шведов не конец сезона, а шведы не играли три периода и овертайм? (Улыбается). Мы просто были выжаты.
— Кто будет говорить? Ты взял серебро ЮЧМ, первое с 2009 года, и Глинку выиграл.
— Скажут – серебро, золото, Аскаров зазнался. Если что-то не так сказать, сразу начнут съедать.
— А ты читаешь, что пишут?
— Если не сам, то друзья-знакомые рассказывают.
— Можно сказать, что сами шведам золото подарили? Вы же самую сильную команду обыграли – американцев.
— Не могу сказать, что подарили. Так бывает в хоккее.
— Что обиднее – поражение в полуфинале на Глинке-2018 или финал ЮЧМ?
— Это тяжёлые матчи в плане психологии. В полуфинале проигрываешь, отдаёшь все силы, а на следующий день надо перестроиться на матч за третье место. Потому что ты либо уезжаешь вообще без всего, либо с третьим местом, а это всё-таки медаль. А когда занимаешь четвёртое место, то зачем вообще приезжал?
— Что приятнее – бронза или серебро?
— Матч за третье место ты выиграл, а за первое – проиграл. Но самое обидное – четвёртое место! А если выбирать между вторым и третьим, то второе обиднее, когда турнир уже закончился. А когда прошёл полуфинал и оказался в двойке лучших, это тоже неплохо.
— Что тебе дал этот год?
— Огромнейший опыт, который будет помогать мне в дальнейшем. В плане психологии, статей в СМИ. Меня это вообще не задевает.
— А что должно задевать?
— Можно почитать и подумать, как будто я уже шестикратный обладатель Кубка Стэнли и 15 чемпионатов мира выиграл.Надо ко всему спокойно относиться. Когда читаю, что пишут, это мотивирует, говорит о том, что я развиваюсь в нужном направлении. Нет такого, что я уже в порядке, но понимаю, что делаю что-то правильно, а значит, надо ещё больше работать, идти вперёд. Надеюсь, это только начало, и самые важные победы ещё впереди.
— Ты стал лучше клюшкой играть?
— На Глинке уже часто выходил из ворот, улучшаю игру клюшкой. Если сравнивать с Кубком вызова U17, там я вообще не выходил. Уверенность стала появляться, чаще стал играть клюшкой.
— Где ещё стал сильнее?
— Даже плохая игра лучше хорошей тренировки, это опыт. Даже когда в полуфинале проиграли, и надо на бронзу собраться, это хороший опыт. Всегда выигрывать можно и нужно, но не всегда получится. Это помогает в дальнейшем не зацикливаться, не съедать себя.
— В начале прошлого года ещё съедал себя?
— И сейчас иногда есть моменты, за которые себя кушаешь, когда понимаешь, что мог сыграть лучше, например, взять шайбу, и команда бы выиграла. Бывают мысли, что проиграли из-за меня, начинаешь себя есть. Но надо знать меру, не гасить себя слишком сильно. Самокритика должна быть, но перебарщивать нельзя.
«Есть цель попасть на молодёжный чемпионат мира»
— Ты наверняка читал, что Крэйг Баттон сказал, что тебя могут выбрать под первым номером на драфте НХЛ.
— Буду стараться и делать всё возможное. Я буду играть в хоккей, а там уже как будет. Надо играть хорошо, стараться выигрывать. Надеюсь, дадут шанс во взрослых лигах – ВХЛ или, дай бог, КХЛ. А мне нужно будет им воспользоваться и закрепляться там. Если играешь на взрослом уровне, вероятность быть выбранным выше увеличивается.
— Год назад ты был в топ-20 рейтингов драфта, сейчас – как минимум в топ-10. В топ-5 метишь?
— Не хочу говорить, счастье любит тишину! Ещё целый сезон, часто же бывало, что всё хорошо, потом человек проваливает сезон и уходит в 35-м раунде. Если буду играть и пользоваться шансами, то вероятность уйти выше возрастёт.
— Тебе нравится шумиха вокруг тебя, или лучше было бы потише?
— Не могу сказать, что мне от этого становится не по себе. Говорят – хорошо, пусть говорят, мне это не мешает.
— Есть цель попасть на молодёжный чемпионат мира?
— Есть. Я с осторожностью стараюсь обо всём говорить. А то вдруг что-то не так скажу, могут сказать, что зазвездился.
— Ты сам дошёл до того, что надо следить за словами?
— Сам понимал, и много кто говорил из близких знакомых, которые мне желают только хорошего. Я не имею в виду тех, кто имеет какую-то корысть или зависть, а тех, кого я уже не один год знаю, они подсказывают.
— У тебя уже появляются левые люди в окружении, которые что-то от тебя хотят?
— Есть такое. Нет, пачками ко мне в друзья никто не лезет, но немного есть.
«В прошлом году думал, хорошо будет, если дадут матчей пять в МХЛ сыграть»
— Расскажи о работе с Хабибулиным.
— Я не очень долго был в этом лагере. Сборы тем и хороши, что можно подойти в форме к командным сборам, почувствовать новую амуницию. Хорошая работа, можно улучшить аспекты, в которых надо добавлять.
— Он тебе какие-то советы давал?
— Вратарские нюансы подсказывал.
— Когда узнал, что сыграешь за «СКА-Нева» на предсезонке?
— Когда приехал с Глинки, не знал, что дадут сыграть. Конечно, хотелось, чтобы дали шанс. Приятно, когда тебе доверяют, воспользуешься шансом – начнут больше доверять. А когда больше доверяют, появляется ещё больше уверенности в себе, в своих силах, и играть становится легче.
— В «Неве» такое доверие чувствуешь?
— Пока предсезонный турнир. Дали сыграть – хорошо, сегодня тоже надо хорошо сыграть.
— Сильно ВХЛ отличается от того же Глинки?
— Скорости повыше, броски посильнее, но не скажу, что разница космическая. Уровень в ВХЛ выше, мне интереснее. Привыкаешь ко всему, у меня же есть небольшой опыт, я в прошлом сезоне какое-то время тренировался со СКА. Я тогда играл в МХЛ, сейчас тоже в МХЛ буду. Всё будет зависеть от меня, а где-то и не от меня.
Фото: neva.ska.ru
— Думаешь, есть шанс сыграть в КХЛ?
— Шансы есть всегда.
— Но это входит в число целей?
— Да. Я всегда ставлю максимальную цель, так быстрее растёшь. Даже есть цель сейчас кажется недосягаемой, и даже если ты до неё не дойдёшь, то всё равно сильно вырастешь.
— В этом сезоне многих поставленных целей достиг?
— Да, даже немного превысил. Я вообще думал, будет очень хорошо, если дадут матчей пять в МХЛ.
— Это какая-то не максимальная цель.
— Так я уже в первом месяце 10 матчей в МХЛ сыграл, и цель сразу поменялась.
— Сезон был долгим, ты отдохнуть успел?
— Два месяца отдохнул, очень хорошо! Наверное, за последние годы был самый продуктивный отдых. На морях не был, впервые за три года съездил домой, в Омск, классно провёл время.
— То есть на следующий сезон сил хватит, на финал ЮЧМ?
— Поживём-увидим.