Первая часть интервью. Шевцова: на Олимпиаде «авось» не прокатит
— Анна, вы всё-таки думаете, что канадцы будут доминировать на домашней трассе?
— Я, пожалуй, начну с того, что так сложилось исторически. Канада до этой Олимпиады уже дважды принимала главные соревнования четырёхлетия. Это летние Игры в Монреале 1976 года и зимние в Калгари в 1988 году. Это был единственный случай, когда хозяева не получили ни одной высшей награды. А довольствовались лишь серебряными и бронзовыми наградами. Поэтому у них на правительственном уровне поставлена задача изменить ход истории. И реально это сделать именно в своих традиционно сильных видах спорта. Это бобслей, скелетон и сани. Кстати, пока наша единственная золотая медаль в бобслее тоже взята была в Калгари в 1988 году.
Канадцы имеют очень большой накат на домашней трассе. К тому же, они могут использовать маленькие хитрости, о которых будут знать только они. Например, в каком-то месте залить лёд иначе, чем было прежде.
— Так почему бы нам не повторить историю в Канаде, только уже в Уистлере?
— Ну, здесь всё дело случая. В 1988 году нам помогла погода, тогда на трассу задул ветер – «шинок» (резкая смена температуры и сильные порыва ветра). За счёт этого нам удалось выиграть у более сильных соперников на тот момент. Вы знаете, вообще на Олимпиаде бывает много непредсказуемых результатов. Это и интересно. Понимаете, статус совсем другой.
— Трек в Уистлере сложный для прохождения?
— Современные трассы — сложные и скоростные, потому что они, как правило, сочетают в себе всё лучшее из того, что было построено раньше. Поэтому и получаются они не только скоростными. Проектировщикам современного трека хочется видеть свою трассу не похожей на другие. Значит, надо удивлять и придумывать что-то новое. В данном случае канадцы имеют очень большой накат на домашней трассе. К тому же, они могут использовать маленькие хитрости, о которых будут знать только они. Например, в каком-то месте залить лёд иначе, чем было прежде. Или даже определённым способом использовать свои хитрости в приготовлении льда. Но об этом можно только догадываться. А разобраться за малое количество тренировочных спусков, в чём там дело, некоторые не смогут. Подобными ухищрениями часто пользуются немцы на своих трассах.
— Если мы заговорили о трассах и вы говорите о накатах, почему нам не сделать этот накат на домашней трассе, построенной в Дмитрове?
— Это больной вопрос для всех наших спортсменов. Конечно, мы давно хотели иметь свою базу. Но этот трек для подготовки сборной команды России по скелетону и бобслею не годится. По разным причинам. По мне, так и вовсе просто закопали деньги в землю. Федерация саней там проводит соревнования. Бобслей и скелетон пока не проводит. Но, если мы сейчас говорим о накате, позволяющем выступать и конкурировать на международном уровне, то этот трек не годится, к сожалению.
Мы давно хотели иметь свою базу. Но этот трек для подготовки сборной команды России по скелетону и бобслею не годится. По разным причинам. По мне, так и вовсе просто закопали деньги в землю.
— А вообще насколько остро стоит проблема с оборудованием в скелетоне?
— Каждый спортсмен, каждый регион у нас в стране сам ищет инвентарь для себя. Что найдут, то и покупают. Члены сборной команды выступают в основном на латвийской технике. Латыши делают хорошие скелетоны, для нас это неплохой вариант. Такая же ситуация и с коньками. Каждый ищет для себя приемлемый вариант. Лучшее производители оставляют себе. Это примерно та же картина, что и в бобслее, наивно ждать от немцев лучшего в мире боба.
— Альберт Демченко мне рассказывал, что до сих пор вынужден доводить до ума свои сани «на коленке», в гараже. У вас так же?
— Хорошо, когда знаешь, как доводить до ума свою технику, чтобы она ещё и ехала. Перед Альбертом можно снять шляпу, таких, как он, мало. Конечно, по мере возможности каждый спортсмен на профессиональном уровне доводит свои сани под себя, это естественно.
— В бобслее многое зависит от машин. Почему мы оказались неконкурентоспособны в этом году? Почему только в последнюю минуту определились, что в четвёрке Зубков выступит на бобе производства Wallner (Австрия), Абрамович и Попов – на четвёрках производства Singer (Германия), а двойки Зубкова и Абрамовича — на изделиях фирмы Wimmer (Германия). Почему такой разнобой?
— Ну… кому что нравится, наверное (улыбается). А если серьёзно, то это длинная история. Наши руководители много об этом говорят. Президент федерации и вице-президент не раз высказывали мнения на сей счёт в СМИ. Я бы не хотела касаться этой темы, поскольку недостаточно в ней компетентна. В конечном итоге главное — результат. И ожидать этого результата осталось недолго.
Хорошо, когда знаешь, как доводить до ума свою технику, чтобы она ещё и ехала. Перед Альбертом можно снять шляпу, таких, как он, мало.
— Анна, а что можно сказать о физической форме и подготовке наших бобслеистов и скелетонистов? От техники зависит многое, но далеко не всё?
— Об этом сложно говорить, потому что сейчас я не присутствую на тренировках, но общая тенденция видна по результатам.
— А как обстоят дела с резервами в скелетоне? Есть из кого выбирать будущих чемпионов, по сравнению с той же Германией?
— Скелетоном, как я уже говорила, можно заниматься с 16 лет, пилотировать в бобслее с 18, эти виды спорта считаются опасными. В Германии или Америке есть специализированные школы, где детей учат задолго до того, как они достигнут возраста профессионалов. У нас нет таких школ, нет детских тренеров, нет базы. Молодых, начинающих спортсменов также никто целенаправленно не учит, как правильно проходить трассы. И они, приходя во взрослый спорт, только начинают учиться. Тренерам сборной порой приходится учить их кататься и лежать на санях, когда кто-то из молодых приходит в основную или юниорскую команду. А за рубежом на этапе сборной уже только совершенствуют своё мастерство.
— Так всё-таки что нам ждать от наших спортсменов на олимпийской трассе в Уистлере — чудо или надеяться на русское «авось»?
— Выиграют сильнейшие. Последние результаты этапов Кубка мира и чемпионат Европы показали расклад сил на данный момент. Что изменится за месяц, нам предстоит увидеть.