— Победы в Vattenfall Cyclassics — одни из самых сладких для меня, — начал беседу Фаррар. — Раньше эта однодневная гонка входила в состав Кубка мира. Это одна из ярчайших звёзд на моих ладонях. Мне помогли победить Мурило Фишер и Джулиан Дин. Ещё во время тура Дании я чувствовал себя в хорошей форме.
— Какие ощущения от возвращения в строй на Туре Дании вы испытали?
— Я почувствовал облегчение в связи с тем, что моё запястье стало заживать. Гонка в Дании была важна для меня, чтобы снова начать двигаться. Я провёл целых две недели без велосипеда после Тура, а потом работал в седле всего пять дней. Но это стоило того. Я дважды ехал Тур Дании и могу сказать, что это отличная гонка. Там много велогоночных фанов.
Победы в Vattenfall Cyclassics — одни из самых сладких для меня. Раньше эта однодневная гонка входила в состав Кубка мира. Это одна из ярчайших звёзд на моих ладонях.
— «Тур де Франс» сложился для вас не так, как вы хотели. Как вы сейчас воспринимаете ту гонку?
— Тур был для меня сродни крушению поезда. Я чувствовал, что я делал всё правильно при подготовке к нему. Состояние было хорошим, тренировки отлаженными. Я хорошо проехал пролог. Все выглядело для меня позитивным, но затем всё пошло вниз, словно по спирали. Это было досадно, но в то же время, как мне кажется, сделало меня голоднее на остаток сезона. Возможно, я получу немного дополнительной мотивации на финальную часть сезона. Тем не менее я сумел занять второе и третье места со сломанным запястьем. Оно мне сильно мешало, поэтому сразу возник вопрос, чего бы я смог добиться, будучи готовым на 100 процентов. Думаю, ответ на него придётся ждать до следующего года.
— Каковы были последствия падения на втором этапе?
— Я полностью отбил левую часть тела. У меня была огромная гематома на левом локте, которая раздувалась, словно воздушный шар. У меня была микротрещина одной из костей, которая соединяет руку с запястьем. Также у меня было повреждено несколько связок и сухожилий. Как только я остановился, то сходил к специалисту в Бельгии и всё проверил. Но всё было не так плохо, чтобы требовать хирургического вмешательства. Доктор сказал мне взять побольше времени на восстановление. Те 10 дней по пять-шесть часов, что я ещё проехал на Туре, естественно, мне не помогли. Мне пришлось сделать самый большой перерыв, который был когда-либо, в середине сезона. Я никогда добровольно не проводил две недели вне велосипеда. Это был настоящий облом, но я надеюсь, что он позволит мне быть немного свежее в конце сезона.
— Не могли бы вы описать, как выглядел этот завал?
— Это было побоище, вызванное дождём. Мотоцикл пролил масло на дорогу, и всё произошло мгновенно. Я падал дважды. Столкнулся с огромным нагромождением велосипедов на спуске. К тому времени я старался ехать медленнее, выбирая траекторию спуска. Это было крайне неожиданно, потому что когда я столкнулся с ними, то ехал 25-30 километров в час. Иногда эти падения на низкой скорости даже хуже, потому что ты не скользишь, а плюхаешься со всего размаха на землю. Это напомнило мне случай, когда я тренировался зимой в Вашингтоне, заехал слишком высоко и наехал на чёрный лёд на дороге. Это было практически то же самое — я тут же оказался на земле.
Я сумел занять второе и третье места со сломанным запястьем. Оно мне сильно мешало, поэтому сразу возник вопрос, чего бы я смог добиться, будучи готовым на 100 процентов. Думаю, ответ на него придётся ждать до следующего года.
— Сейчас вы ездите без боли в запястье?
— Судя по всему, до конца сезона я буду чувствовать небольшое раздражение. Возможно, мне придётся перевязывать его каждый день. Но это хотя бы не мучительная боль. Я до сих пор не знаю, как я так долго терпел её на Туре, в том числе на брусчатых отрезках на следующий день. Я ехал их с одной рукой. Не мог держаться за рукоятки руля на булыге.
— Позже вы оказались в состоянии соперничать в спринтах, финишировать вторым и третьим. Стало ли это для вас сюрпризом?
— Это была горькая радость. Если ты вырубился полностью, то вылетел из гонки. Ты думаешь: ладно, ничего нельзя с этим сделать. Когда же ты пытаешься продолжать с травмой, то убеждаешь себя, что сможешь дотерпеть до Парижа. Я был по-прежнему в состоянии выдать пару хороших результатов, но горы меня просто убили. Я думал, что спринтерские дни будут тяжёлые для моего запястья, но оказалось, что 30 километров спуска на тормозах через «американские горки» выбили меня окончательно. Мой бак был пуст уже через две недели.
— Глядя вперёд, на что вы рассчитываете на «Вуэльте»?
— Первая цель — попытаться выиграть этап. Я сделал это в прошлом году и, надеюсь, смогу снова. Первоначальная цель на год была выиграть этапы на всех трёх Гранд-турах. Я взял два на «Джиро», но тур сложился не так, как мы надеялись. Это ничего не изменило для «Вуэльты», потому что я не финишировал на «Туре» и «Джиро» и хочу доехать «Вуэльту» до конца. Чемпионат мира через две недели — также большой приоритет для меня, и до финиша «Вуэльты» я не буду терять надежды выступить на чемпионате мира.
— Маршрут не выглядит простым, особенно на первой неделе. Как много спринтерских шансов там будет, на ваш взгляд?
— На первой неделе не может быть много спринтов. По первому впечатлению от просмотра дорожного справочника кажется, что «Вуэльта» в этом году не типичный Гранд-тур. После спринта в первый день следует горный этап, затем холмистый этап. Такая смесь этапов делает гонку интересной. На последней неделе должно быть достаточно спринтов, что станет дополнительной мотивацией дольше оставаться в гонке.
Первоначальная цель на год была выиграть этапы на всех трёх Гранд-турах. Я взял два на «Джиро», но тур сложился не так, как мы надеялись. Это ничего не изменило для «Вуэльты», потому что я не финишировал на «Туре» и «Джиро» и хочу доехать «Вуэльту» до конца. Чемпионат мира через две недели — также большой приоритет для меня.
— «Вуэльта» — идеальная подготовка к чемпионату мира для вас?
— Я ехал её впервые в прошлом году и потренировался хорошо. Довольно сложно получить тот уровень интенсивности где-либо ещё. Это то, что нужно при подготовке к чемпионату мира. Конечно, есть и другие гонки, но они не сравнятся с Гранд-туром.
— Вы уже видели австралийскую трассу чемпионата мира?
— Нет, но я уже говорил практически со всеми, кто её видел. В этом году чемпионат мира для меня много значит. Из того, что я слышал, думаю, он намного сложнее, чем говорят люди. Из того, что я успел собрать, трасса кажется весьма сложной. Там тяжёлый подъём, и если сработает тактика, может быть спринт из маленькой группы или группы среднего размера. Для меня это идеально.
— Будучи в Дании, вы воспользовались шансом осмотреть трассу чемпионата мира-2011?
— Да, и мне понравилось. Это действительно хорошая трасса для меня. Я думаю, там будет спринт из группы весьма приличного размера, особенно если нам повезёт и там подсохнет, что в Дании бывает не всегда в это время года. Там не сложная трасса в сравнение с теми, с которыми мы сталкивались на чемпионатах мира до этого. Спринт будет непростой. Он станет серьёзной преградой для чистых спринтеров. Финиш пойдёт в подъём, в результате чего чистые спринтеры могут отвалиться на последних 100 метрах. За 500 метров до финиша уклон подъёма 4 процента. Мне это нравится, потому что для меня это не помеха. Если я буду в хорошей форме, то это идеальный финиш для меня, даже несмотря на тяжёлые последние 100 метров.
— Будете гоняться после чемпионата мира?
— После чемпионата мира меня привлекает только одна гонка — «Париж-Тур». Если я поеду на чемпионат мира и потом полечу назад в Европу, мне будет сложно акклиматизироваться. Я никогда до этого не был в Австралии. Думаю, мы останемся там после чемпионата мира как туристы.
По материалам velonews.com.