Вчера в Москве после долгой реконструкции был открыт Бауманский тир. На церемонии открытия присутствовали чиновники от Минспорттуризма РФ, мэрии Москвы и в том числе президент Стрелкового союза России и Европейской стрелковой конфедерации Владимир Лисин, который по окончании торжественной части устроил небольшую пресс-конференцию. В частности, Лисин отметил: «Этот тир – модель районного масштаба большого города. В Москве таких тиров надо как минимум десяток-полтора, в разных районах города, чтобы люди могли заниматься стрельбой рядом со своим домом. Задачи этого тира таковы: первая – спортивная школа и селекция, вторая – подготовка резерва. Здесь будут развиваться все олимпийские дисциплины кроме стендовой стрельбы.
Этот тир – модель районного масштаба большого города. В Москве таких тиров надо как минимум десяток-полтора, в разных районах города, чтобы люди могли заниматься стрельбой рядом со своим домом. Задачи этого тира: первая – спортивная школа и селекция, а вторая – подготовка резерва.
– Ведутся ли работы по постройке подобных тиров и стрельбищ при содействии Стрелкового союза России?
– Общественная организация в виде любой федерации не может развивать всю страну. Этим должны заниматься субъекты Российской Федерации. У них есть обязательства по поддержке спортивных школ, школ олимпийского резерва. Мы можем помогать с оборудованием, технологиями, но мы не можем делать всё за них. Это их социальные обязательства. Каждый регион не может развивать все 28 летних видов спорта и 14 зимних. Везде есть своя специфика: есть традиции, есть тренерский состав, есть, собственно, база, на которой можно это развивать. Каждый субъект федерации должен сначала выбрать свои виды спорта и концентрироваться на них, а не распылять деньги на всякие спартакиады, которые проведут и забудут. Если мы хотим выигрывать олимпийские медали, то нужно развивать именно олимпийские дисциплины, а не всё подряд. Нужно выбрать то, что вы сделаете лучше других. Не надо хвататься за кёрлинг, когда у вас нет ни одного тренера по кёрлингу. Построят огромный дворец, все на этом заработают, потом надо платить с этого дворца налоги, а тренировать спортсменов некому. Если у вас всегда были биатлон или ходьба, то и развивайте их дальше. Вот тогда мы будем выигрывать Олимпиады. Если мы будем распыляться, то об Олимпиаде забудьте и даже не ждите медалей.
– В сложившейся ситуации, когда до Игр в Лондоне осталось меньше года, можно говорить, что там нам ничего не светит и уже сейчас надо готовиться к Олимпиаде-2016 в Рио-де-Жанейро?
– Всегда надо стремиться к максимуму. Надо пытаться исправить ситуацию уже в Лондоне. Но при этом нужно смотреть правде в глаза. На подготовку спортсмена к Олимпиаде требуется два олимпийских цикла, а Игры длятся всего две недели. Поэтому необоснованно надеяться на то, что человек выиграет Олимпиаду, если он в прошлом году не выиграл чемпионат мира, в позапрошлом — чемпионат Европы, а ещё два года назад чемпионат России, а ещё раньше чемпионат России среди юниоров. Если эта цепочка не прослеживается, то и всё остальное под вопросом.
– По сравнению с Играми в Пекине мы сделали шаг вперёд или назад?
– У нас были важные попытки сделать шаг вперёд, но будут ли они сделаны до конца, как раз и покажет Лондон.
Необоснованно надеяться на то, что человек выиграет Олимпиаду, если он в прошлом году не выиграл чемпионат мира, в позапрошлом чемпионат Европы, а ещё два года назад чемпионат России, а ещё раньше чемпионат России среди юниоров. Если эта цепочка не прослеживается, то и всё остальное под вопросом.
– Какой результат в Лондоне в стрельбе вы сочтёте удачным?
– Не надо загадывать. Мы знаем наших конкурентов. Мы знаем, что в спорте может случиться всякое. То, что мы командно выиграли мир или хорошо показываем себя на Европе, говорит о том, что мы успели создать в некоторых дисциплинах задел, который позволяет нам надеяться на успех. Мы должны быть перед собой честны: всё ли мы сделали, чтобы эти ребята достигли результатов? Мы их готовили: создали им базы, технически их обеспечили, обеспечили процесс сборов и соревнований, медицинскую и научно-техническую подготовку. Если мы это всё сделали, то дальше уже вопрос спорта.
То, что у нас упущено в 90-х годах, приходится навёрстывать сейчас. В каких-то упражнениях у нас есть скамейка запасных, где есть 3-4 человека с запасом и они бьются за то, чтобы поехать на Олимпиаду. Где-то же у нас вообще резерва нет. Потому что его не успели подтянуть. Но то, что мы выступим достойно, не сомневаюсь.
– Вопрос об оружии с точки зрения безопасности. Как вы относитесь к то и дело появляющимся предложениям о расширении прав на использование огнестрельного оружия? Возможно ли это в нашей стране?
– Что произошло в Норвегии? Любой человек имеет право на то, чтобы у него поехала крыша. Но мы же не должны давать в руки каждому, у кого поехала, ядерное оружие. Не должны – все это понимают. Почему же должны давать в руки оружие, которое позволяет уложить 90 человек? И когда кто-то пытается говорить, что надо раздать людям оружие, ясно, что это антибезопасно для всех. Из спортивного пистолета или винтовки, кроме выстрела, ничего не сделаешь: один патрон, один затвор, маленький калибр. Но когда включаем большие калибры, оружие, которое работает полуавтоматически и затворов бог знает сколько, в такой ситуации любой человек может свихнуться. Есть спортивная составляющая, а есть составляющая безопасности. Граница должна быть очень жёсткой – как китайская стена. Норвегия нам всё показала, а почему? Потому что у него было преимущество, а все остальные были без преимущества. Вооружили бы всех – было бы 250. Поэтому никто в обществе не имеет права иметь преимущество по отношению к другим. Оружие – это преимущество. Его нельзя создавать.