В сборной России по регби есть несколько легионеров, которые уехали на Запад, поиграв в России. Однако есть и те, кто отправился покорять зарубежные чемпионаты, даже не успев засветиться у себя на родине. Одним из таких игроков является Андрей Остриков, успевший поиграть во французских клубах, а нынешним летом перебравшийся в английский чемпионат. Но сейчас его командой стала национальная сборная, которая проводит в Великобритании заключительный этап подготовки к Кубку мира.
– Андрей, вы наконец приняли участие в тест-матче? Как оцениваете свою игру и команды в целом против «Оспрейс”?
– Я не хочу оценивать свою игру. Для этого существуют тренеры, которые и будут заниматься этим. По поводу общекомандной игры могу сказать, что прогресс есть. Даже несмотря на результат. Начинаем сыгрываться. Конечно, мы повторяем одни и те же ошибки, но мы над этим работаем. Я думаю, что к матчу с США мы сведём эту тенденцию к минимуму и покажем приличный уровень регби.
По поводу общекомандной игры могу сказать, что прогресс есть. Даже несмотря на результат. Начинаем сыгрываться. Конечно, мы повторяем одни и те же ошибки, но мы над этим работаем. Я думаю, что к матчу с США мы сведём эту тенденцию к минимуму и покажем приличный уровень регби. По крайней мере, я на это надеюсь.
По крайней мере, я на это надеюсь.
– Как вы оцениваете уровень соперников, против которых сборная России уже сыграла?
– Мы играли с титулованными клубами. Эти три команды являются законодателями мод в европейском регби. „Ньюпорт” и “Оспрейс” выступают в Магнерс-Лиге, а „Нортхэмптон” играл в последнем финале Кубка “Хайнекен”. Если сборная собирается на короткое время несколько раз в году, то в клубе игроки высочайшего уровня играют вместе постоянно, следовательно, они хорошо сыграны. Поэтому то, что мы играли с клубами, для нас даже лучше. По силе они не уступают той же сборной Ирландии.
– К сожалению, в Новой Зеландии нашей сборной не сможет помочь ваш коллега по амплуа – Кирилл Кулёмин. Это серьёзная потеря для команды?
– Безусловно, очень серьёзная потеря. Это был человек, в котором весь тренерский штаб был уверен на 100 процентов. Кирилл выполнял свою задачу на поле от и до.
– Но в сборной появился Адам Бёрнс, играющий на той же позиции. Можно сказать, что он является достойной заменой Кулёмину?
– Я думаю, да. Сейчас ничего конкретного про него сказать не могу, так как не видел его в деле. Но то, что человек постоянно играет в Супер 15 (клубный чемпионат Южного полушария. – Прим. ред.), говорит о многом. Безусловно, его появление является хорошим подспорьем для нашей сборной.
– Как вы думаете, какие у нас шансы обыграть американцев в дебютном матче на Кубке мира?
– 50 на 50. Мы постоянно играем с ними на равных. Почти всё время мы ведём достаточно уверенно, но из-за глупых ошибок проигрываем. Мы поработаем над этим.
– То есть многое будет зависеть и от везения?
– Естественно, от везения и, думаю, от настроя. Но запредельный настрой не нужен, а то ещё, не дай бог, перегорим. Нужно просто чётко выполнить свою задачу и сыграть регбийный матч.
– Что за повреждение помешало вам выступить в двух предыдущих матчах и когда вы его получили?
– У меня была травма плеча, которую я получил в игре против сборной Грузии 19 марта. Она буквально до последней недели не позволяла мне быть в надлежащей форме.
– Но вы тренировались со своим новым клубом „Сейл Шаркс”?
– Да, я там находился два месяца, как раз в тот момент, когда плечо меня совсем не беспокоило. Оно беспокоит меня периодами: на последней неделе моего пребывания в “Шаркс” плечо начало снова давать о себе знать. Сейчас вроде как поправился.
– Вы уже успели почувствовать отличие английского регби от французского?
– Каких-то принципиальных отличий нет. Может быть, английские игроки немного крупнее, фактурнее. Во Франции стараются идти в контакт по минимуму, нежели в Англии, где контактная игра приветствуется. Во французском чемпионате играют в более техничное регби, а в английском чемпионате большее значение имеет физическая выносливость.
– Сменив клуб, вы сменили и чемпионат. Были варианты продолжения карьеры в той же Франции, если да, то почему не получилось?
– Да, были. Я уже на 90 процентов договорился с „Клермон-Ферраном”, который находится в том же регионе, где я играл в этом году. Я приезжал к ним, разговаривал с президентом клуба. Их условия были таковы: они искали двух игроков второй линии, один из которых не должен был выступать на Кубке мира, а второй мог. Они хотели меня завербовать, но при этом я не должен был играть в сборной. Я же им ответил, что должен играть за сборную.
Я за футболом не слежу, но мне всегда нравилось, как кипят страсти на стадионе, как народ болеет. Просто послушать, как поют английские фанаты. Я с удовольствием посещу манкунианское дерби между “Юнайтед” и „Сити”. Это очень интересно как с футбольной точки зрения, так и с точки зрения обычного человека. Хочу почувствовать английское безумие.
Они всё поняли и сказали мне: “Хорошо, Андрей, мы с тобой позже свяжемся и постараемся найти игрока, которые не будет играть на Кубке мира”. В общем, так получилось, что они выбрали ирландца из „Лейнстера”, который будет участвовать в Кубке мира. Соответственно им нужен был игрок, который не сыграет в Новой Зеландии.
– Вы хотели поменять клуб в это межсезонье в любом случае?
– Да, я хотел уйти из “Оирьяка”. Нужно расти, остаться в том клубе значило бы то, что я потерял бы ещё один год.
– „Оирьяк” заметно уступает клубам Toр-14 и другим клубам Pro D2?
– Top-14 безусловно, а Pro D2 не сильно. Мы постоянно конкурировали с ведущими клубами, но занимали место где-то в середине таблицы. Правда, инфраструктура в клубе была не очень сильная. Подбор игроков и тренерский состав были очень хорошими, но другие составляющие, начиная от тренажёрного зала и заканчивая питанием игроков, были не на должном уровне.
– Ставилась ли руководством клуба задача выхода в Top-14?
– Нам всегда ставилась задача выйти в полуфинал. Наш бывший президент не хотел выхода в Top-14, потому что бюджет клуба не позволял этого. У “Оирьяка” была такая тенденция: мы постоянно хорошо стартовали – на протяжении пяти лет мы шли обычно на 1-2 месте, но после Нового Года случался резкий спад. И так каждый год. Мы проигрываем по 6-8 матчей подряд – такого не должно быть. Это необъяснимо – то ли усталость, то ли что-то ещё, а потом к концу чемпионата вновь выходим на приличный уровень.
– Какова популярность регби в тех местах, где располагаются ваш прежний и нынешний клубы?
– „Сейл Шаркс” базируется в пригороде Манчестера. Естественно, основное внимание там приковано к футболу. Там пропагандируют футбол. Футбол буквально на каждом шагу, а регби непосредственно только у стадиона. Болельщики ходят на регбийные матчи, но всё же предпочитают футбол в Манчестере. А в Оирьяке, где я раньше играл, весь город жил регби. Жители узнавали даже игроков молодёжной команды. Ещё там на достаточно высоком уровне выступала команда по гандболу. Она, по-моему, играла в высшем французском дивизионе.
– А вы сами следите за футболом, тем более в Англии для этого будет больше возможностей?
– Я за футболом не слежу, но мне всегда нравилось, как кипят страсти на стадионе, как народ болеет. Просто послушать, как поют английские фанаты. Я с удовольствием посещу манкунианское дерби между “Юнайтед” и „Сити”. Это очень интересно как с футбольной точки зрения, так и с точки зрения обычного человека. Почувствовать английское безумие.
– Вам долго пришлось привыкать к Франции? Вообще вы легко меняете обстановку или нет?
– Сейчас уже привык. Первые два года было, конечно, тяжеловато. Я жил в регбийной академии, то есть в общежитии. Условия, в которых мы провели последнюю неделю, во многом похожи. Первое время было сложно в плане адаптации: никто не понимает твой язык, а ты, в свою очередь, не понимаешь французский. Более того, ты слова по-французски понять не можешь, потому что мне не довелось учить этот язык. Но, естественно, всё приходит с опытом, и середине первого сезона я уже освоился. Переезд в Англию прошёл легко. Как будто я переехал из одной квартиры в другую. Особых изменений не вижу, только если в языковом плане. Ну и, конечно, в погодных условиях.
– О вашем выступлении в России мало что известно. Где вы успели поиграть и в каком возрасте уехали во Францию?
– Я уехал во Францию ещё в 18-летнем возрасте. Я не выступал в чемпионате России, не провёл ни одного матча. Играл только в студенческих лигах за вуз. А так я тренировался с командой мастеров “Славы” на протяжении года.
Я живу сегодняшним днём, стараюсь не загадывать на будущее. На всё воля божья. Просто я получаю удовольствие от того, что я делаю. Конечно, я хочу добиться высот в регбийном мире. Я ставлю перед собой конкретные задачи, а что будет дальше – посмотрим.
Выезжал с ними на учебно-тренировочные сборы, и как раз перед стартом чемпионата страны я уехал во Францию.
– А где вы начинали заниматься регби?
– В Зеленограде, в ДЮСШ № 10 у Николая Семёновича Евсеева. Но в регби я пришёл только в 15 лет. После того как закончил заниматься волейболом. Пришёл в регбийную секцию, потому что все мои друзья занимались этим видом спорта и постоянно говорили о нём. Я посмотрел, что ребята постоянно путешествуют, выигрывают медали. Я подумал: почему бы и мне не попробовать? Пришёл, попробовал, но я не думал, что это затянет настолько. Планировал просто поиграть для себя.
– Как вы считаете, у многих ли нынешних „сборников“ есть шансы уехать за рубеж после Кубка мира?
– Я думаю, да. У нас много хороших ребят. Всё должен показать Кубок мира – кто проявит себя индивидуально, тот, скорее всего, и уедет. Смотреть будут всех. Независимо от матча, всё равно кто играет – Россия, Намибия или другая сборная. Все будут смотреть этот регбийный праздник, и многие тренеры будут обращать внимание на проблемные позиции в своих клубах.
– Можете назвать необходимые качества для того, чтобы закрепиться в ведущих европейских чемпионатах?
– Прежде всего – это желание прогрессировать, а также спортивная злость. Ну и естественно, удача – без неё никак.
– У вас есть мечта как у спортсмена или, скорее, цель?
– Я живу сегодняшним днём, стараюсь не загадывать на будущее. На всё воля божья. Просто я получаю удовольствие от того, что я делаю. Конечно, я хочу добиться высот в регбийном мире. Я ставлю перед собой конкретные задачи, а что будет дальше – посмотрим.