О турнире по синхронному плаванию, проходившему в рамках чемпионата мира по водным видам спорта в Казани, в эти дни говорили чаще обычного – и продолжают говорить до сих пор, несмотря на то что последняя медаль была разыграна ещё в субботу. Главная причина – включение в программу соревнований смешанных, женско-мужских, дуэтов. Спецкор «Чемпионата» в Казани решил поговорить с нашей знаменитой синхронисткой, олимпийской чемпионкой-2008, а ныне тренером Ольгой Кужелой по двум причинам: она наверняка знает причину многолетних побед сборной России, и она же несколько лет тренировала того самого Александра Мальцева – чемпиона мира-2015.
«Татьяна Николаевна, как вы это делаете?»
— Давайте всё-таки начнём с главного: женская (теперь, наверное, так можно говорить) сборная России по синхронному плаванию привычно выиграла все семь видов программы. Доминирование россиянок в этом виде спорта продолжается уже 18 сезонов подряд – с 1998 года.
— Ох, какая большая цифра. Никогда не считала, а ведь действительно много. Очень много, с ума сойти.
Я даже сейчас, когда чаще всего по приятным поводам набираю номер Покровской, по привычке ощущаю некую тревогу. Хотя, казалось бы, ну что теперь-то трепетать?
— Самое частое объяснение, какое мне приходилось слышать – наши просто больше работают, ежедневно по 12 часов в воде.
— Ну, во-первых, не по 12, а по 10. Во-вторых, не думаю, что те же китаянки работают меньше нашего. Вполне допускаю, что даже больше. Да и остальные вряд ли отстают.
— Так в чём дело?
— Я ушла из спорта уже четыре года назад, в Казани присутствую, можно сказать, как простой зритель. Внимательно смотрела всю синхронную программу. Мы с Асей Давыдовой сидели вместе и с круглыми от восторга глазами наблюдали групповую программу «Мольба». В последний день подошла к нашему главному тренеру Татьяне Николаевне Покровской и сказала: «Татьяна Николаевна, скажите, пожалуйста, как тренер тренеру: «Как вы это делаете?!». По-моему, она меня даже не поняла (смеётся).
— Вот мой вопрос и состоит в том, чтобы понять: как вы всё это делаете? В чём секрет?
— Секрет в личности нашего тренера. Пока она будет у руля сборной, мы никому не проиграем. Она что-то такое знает.
— Давайте тогда попытаемся понять вместе. Расскажите про Покровскую, вы плавали у неё в сборной больше 10 лет.
— Она очень требовательная и жёсткая – и к спортсменкам, и к себе самой. Максималистка – существует только первое место. Она точно так же, как и мы, сидит на сборах, не выезжая домой. У неё, как и у нас, почти не остаётся времени на общение с родными и близкими. И мы видим, что тренер требует от нас то же, что и от себя. Представьте обычную тренировку, от восьми до 12 человек. Даже если один человек начнёт халтурить, я даже описать не могу, что будет тогда с Татьяной Николаевной. Этого лучше не видеть.
«До сих пор ощущаю тревогу, когда звоню Покровской»
— Часто её сравнивают с Ириной Винер, знаменитым тренером по художественной гимнастике.
— Они похожи, но, насколько я знаю, Винер сейчас осуществляет скорее общее руководство командой и включается тогда, когда нужно, а Татьяна Николаевна работаем «в поле» ежедневно. А по характеру, по требованиям – наверное, да, похожи.
— Гимнастки рассказывают, что первое время у них мурашки по коже шли, стоило только Винер войти в зал.
— Вот да! Я даже сейчас, когда чаще всего по приятным поводам набираю номер Покровской, по привычке ощущаю некую тревогу. Хотя, казалось бы, ну что теперь-то трепетать? Нет, осталось с тех времён, когда звонишь ей, чтобы отпроситься на денёк и думаешь: как она отреагирует? Работа же прежде всего!
— Пытаемся разгадать секрет Покровской дальше. Как происходит постановка программ?
— Если она отвечает за какую-то постановку, то всё делает одна – от начала и до конца. Сразу видит какие-то выигрышные «куски» программы и чётко говорит: «Я хочу получить вот это, вот таким образом». Это как рентген и камертон – всё насквозь видит и тонко чувствует. Что я точно не до конца понимаю (а я ведь уже несколько лет сама тренер) – это как ей удаётся так точно выстроить отработку синхронности.
— А в чём главная проблема?
— Работа под водой – это как в космосе: ты ничего не видишь, почти не ориентируешься в пространстве и плохо слышишь музыку. При всём этом тебе надо максимально точно двигаться. Нога повёрнута на один градус не туда – всё, нет синхронности. Нельзя ни разу ошибиться за пять минут произвольной программы. И те 10 часов, которые мы проводим в воде ежедневно – это не блажь тренера, не трудоголизм, а нормальное время, чтобы добиться максимально возможной синхронности и выразительности.
«Не надо нас пиарить! Обойдёмся без «фейсбуков» и «твиттеров»»
— И снова мы пришли к исходной точке: а соперницы наши что, тренируются меньше?
— Да не меньше, конечно! Давайте предположим, что кроме секрета Покровской у нас есть ещё и что-то от великой хореографической школы. Не зря же есть всемирно известный бренд «русский балет», а про китайский или японский мы даже не слышали – хотя отдельные классные балерины есть и там. У меня в Питере есть подруга, известная балерина Елена Востротина, сейчас работает в Дрездене. Она утверждает, что любая наша девушка из кордебалета не затеряется как солистка в любой труппе мира.
— Не получится так, что с уходом Покровской (это жизнь, рано или поздно она перестанет тренировать), что мы перестанем выигрывать?
— Думаю, многие в российском синхронном плавании этого очень боятся и стараются такую мысль гнать от себя подальше. Но вы правы – рано или поздно это произойдёт. Я не могу сказать, что останется какая-то выжженная земля. Есть школа Ольги Брусникиной в Чехове, есть школа Аси Давыдовой в Москве, есть, в конце концов, моя школа в Питере. Мы постараемся не уронить планку.
— Один из признаков нашего синхронного плавания – это то, что вид спорта живёт очень обособленно. Кажется, вам не нужно никакой раскрутки, вас вполне устраивает то, что о вас вспоминают раз в год после очередных побед, а затем оставляют в покое. Вам не кажется, что в современном спорте такое поведение не совсем правильно?
— Это всё тоже идёт от Покровской. Раньше-то было ещё хуже – у поколения Брусникиной и Киселёвой. Она не любит все эти интервью, выступления, она тренер старой формации. Много раз она нам говорила: «Вы сначала выиграйте что-то, а потом шумите». И я не хочу сказать… Да нет, я как раз хочу сказать, что её понимаю. Может быть, конечно, на меня Покровская сильно повлияла, но мне тоже кажется, что победы делаются в тишине. Ну вот есть у нашего футбола мощный пиар и раскрутка. И что – помогает он ему побеждать? Да не надо нас пиарить! Ради бога! Обойдёмся без всех этих «фейсбуков», «твиттеров» и фотосессий. Синхронистки всё равно будут делать свою работу, которые понимающие люди оценят.
Мне очень хотелось выступать в дуэте с Наташей Ищенко – и подразумевалось, что так после Пекина-2008 и будет. Но жизнь рассудила по-иному.
«Ищенко впервые начала получать кайф»
— Тогда сменим тему и поговорим про феномен Натальи Ищенко – её не было три года с Олимпиады в Лондоне, и вот она выиграла очередные три золотые медали. Теперь Ищенко – 19-кратная чемпионка мира, рекорд. Зачем ей надо было возвращаться?
— Я в Казани пообщалась с нашим легендарным пловцом Владимиром Валерьевичем Сальниковым. Он мне рассказал про свою последнюю Олимпиаду в Сеуле, причём очень образно: «Я чувствовал каждый свой мускул». Мне кажется, у Наташи сейчас такая же ситуация. С рождением ребёнка она, кажется, стала ещё сильнее. После майского Кубка Европы я с ней связалась, хотела посочувствовать – мол, тяжело, видимо, первый старт после возвращения. А Наташа говорит: «Слушай, мне никогда в жизни не было так легко!». Она наконец-то сама начала получать кайф от того, что делает. Теперь это не просто тяжёлая работа, это удовольствие. С таким настроем не исключу, что Ищенко и после Рио останется в спорте, почему нет.
— Вы же давно друг друга знаете, учились вместе, если не ошибаюсь?
— Да, точно. Наташа – очень хороший человек, с прекрасным характером, отзывчивая, умеет терпеть и ладить с тренерами. В этом смысле мы немножко разные, конечно, хотя знаем друг друга с детства.
— А вы почему так рано ушли – в 26 лет, да ещё и за год до второй Олимпиады?
— Сложный вопрос. Я до сих пор считаю, что не дошла до того пика, какой всегда хотелось достичь. Откровенно сказать, мне очень хотелось выступать в дуэте с Наташей Ищенко – и подразумевалось, что так после Пекина-2008 и будет. Мы очень сильно подходили друг другу. Но жизнь рассудила по-иному: Наташа тренировалась у одного тренера, я у другого, плюс мы представляли разные общества. В общем, Ищенко стала работать со Светланой Ромашиной. Кто-то на моём месте поднял бы целую бучу, а у меня вот такой непробивной характер.
— Вы обиделись?
— Нет, но после этого мне стало не то чтобы скучно… Я просто не видела смысла идти по тому же самому кругу опять. В группе я достигла своего потолка. И решила уступить дорогу тем молодым девочкам, для кого это по-настоящему важно. Теперь у меня есть двое детей, любимый муж и любимая работа – в общем, жалеть не о чем.
«Синхронное плавание – только для девочек»
— Читал ваше интервью годичной давности, и вы там высказывались достаточно категорично, когда речь зашла о смешанных дуэтах: «Уволюсь, если меня заставят работать с мужчинами». Не поменяли взгляды?
— Опять тяжёлый вопрос. В то время я воспринимала появление мужчин в синхронном плавании категорично. Сейчас такой категоричности нет, я много общалась с коллегами, мы много дискутировали, с чем-то я согласна, но по большому счёту, даже после этого чемпионата мира моё мнение не изменилось. Мужчины в синхронном плавании – это неестественно. И многие считают так же.
— Как это соотносится с тем, что вы достаточно долго, года два, работали в Санкт-Петербурге с нашим первым чемпионом мира Александром Мальцевым?
— Это совершенно исключительный случай. Его выгнали отовсюду, в буквальном смысле не пускали в бассейн, и его мама позвонила мне как последней надежде. Кстати, и Покровская тоже просила Сашу не бросать, поставить ему «соло» – это к вопросу о её чутье. Казалось бы, ну что ей, главному тренеру сборной России, этот мальчик? Саша у нас занимался вместе с девочками, очень много работал, и я знаю, насколько он достоин этой победы. Я реально не представляю, как он вынес все эти насмешки и ухмылки, что ему стоило продолжать. При этом он мог сто раз всё бросить, голова у него светлая, школу окончил с золотой медалью. Но это единичная судьба. Не очень понимаю, как мне работать с мужчинами на постоянной основе. А об этом уже приходится задумываться.
— А в чём проблема, объясните на пальцах?
— Много всего. Для начала — работать с мужчинами и с женщинами надо по-разному. Это другая психология и другая физиология. Я очень молодой тренер, но даже у меня нет такого педагогического опыта, что говорить о более возрастных коллегах. Мы всю жизнь общались в профессии только с женщинами, это был женский мир! Понимаете, я своих девочек сейчас не только спорту учу, я их учу, как разговаривать, как одеваться, как общаться в школе и с мальчиками. И тут появляются ребята, с которыми надо будет выстраивать совсем другие отношения.
— Согласитесь, люди скажут, что это ваши личные проблемы. Есть другие доводы?
— Во-первых, не только личные – это проблемы всего тренерского сообщества. У нас нет методики подготовки спортсменов-мужчин. Взять ту же «растяжку» — я девочек-то иногда «погнуть» не могу. Артистизм, эстетическая часть тоже вызывает сомнения. Не очень уверена, что косметика, желатин, облегающие костюмы, голые ноги – всё это в исполнении сильного пола будет выглядеть красиво. Как это сделать по-другому – пока никто не знает. А не хочется, чтобы наш вид спорта превращался в посмешище.
Не уверена, что косметика, желатин, облегающие костюмы, голые ноги – всё это в исполнении сильного пола будет выглядеть красиво.
— Мы сейчас подходим к очень болезненной в нашей стране теме сексуальной ориентации мужчин-синхронистов, которая в скобках всегда присутствует при обсуждении смешанных дуэтов.
— Да эта тема вообще ни при чём. Это личное дело каждого человека. Я говорю исключительно о профессиональных аспектах. Задаю вопросы и не вижу на них ответов.
— Провокационный вопрос: а если ваш сын захочет заниматься синхронным плаванием?
— Мы поговорим. Я внимательно выслушаю его доводы и если пойму, что его намерение серьёзное, постараюсь ему помочь. Но буду честна: очень надеюсь, что у сына никогда не возникнет такого желания. Синхронное плавание – только для девочек. Это моё убеждение.
— Скорее всего, спортивные чиновники с вами не согласятся.
— Думаю, да, они взялись за продвижение смешанных пар всерьёз. В том числе и потому, что знают наше отношение к происходящему и видят, что тут нас можно обыграть. А это серьёзный довод.
Александр Мальцев и Дарина Валитова
Фото: РИА Новости