Интрига в долине Коачелла сохранится, видимо, до последнего удара по мячу в воскресенье. Вся «большая четвёрка» по-прежнему в строю. Но если Федерер и Маррей уже заработали себе право сыграть в полуфинале, то Джоковичу и Надалю за это удовольствие ещё предстоит побороться. После первой в карьере победы над неудобным соперником – аргентинцем Давидом Налбандяном – первую ракетку мира и турнира в Индиан-Уэллсе ждёт встреча в четвертьфинале с Хуаном-Мартином дель Потро.
Если я пою, это ещё ничего не означает. Когда сыграешь хороший матч, то и о турнире думать приятно. Этот турнир очень спокойный, поэтому он мне нравится.
Пока все три личные встречи, которые состоялись в 2007 году, выиграл Рафаэль Надаль. Но не надо забывать, что 20-летний аргентинец только в прошлом году ворвался в первую десятку и заявил о себе во весь голос. Тем не менее фаворитом считается Рафа, которого каждый день неугомонные журналисты расспрашивают обо всём на свете, в том числе и о предстоящем матче.
— Рафаэль, не напоминает ли вам матч с Давидом Налбандяном немного Австралию, поединок с Вердаско?
— Наверное, если сравнивать, я должен быть лучше готов физически. Я же не играл пять часов. Как долго продолжался матч с Налбандяном?
— Два часа и 48 минут.
— Это нормально.
— Что думаете о поединке с дель Потро?
— Мне удалось спасти матч, поэтому следующий я надеюсь сыграть более агрессивно. Матч против Налбандяна даёт мне уверенность и надежду на следующий. Мне надо сыграть его как следует, чтобы победить. В противном случае это будет просто невозможно.
— Вы выступали тут и в парном разряде. Это как-то повлияло на вас?
— Вы подразумеваете, что я устал больше, чем обычно? Нет, абсолютно нет. На этот раз я играл очень поздно. А спал более восьми часов. И ничего не делал целый день. Так что нет.
— Откуда вы всё-таки взяли в себе силы в матче против аргентинца, чтобы спасти столько матчболов?
— Удача. Думаю, что мне просто повезло. Во всяком случае, я недоволен своей игрой. Недоволен собой и тем, как провёл два первых сета. Мне многое вспомнилось из последних двух матчей. Он [Налбандян] играл хорошо, и меня беспокоил его удар слева. Поэтому я не смог войти в матч наилучшим образом с психологической точки зрения. Но самое важное, что я выиграл. Я вышел в четвертьфинал и очень этому рад. Очень доволен, как мне удалось сыграть на матчболах. И на тай-брейке я сыграл лучше. В третьем он устал, как я думаю. Но я играл лучше.
Даже в футбол я играю лучше левой ногой. Для кого-то лучше правая, для другого лучше левая. Не думаю, что мне помогает именно это.
— Как насчёт его удара слева, который доставляет вам проблемы?
— Я опасался его удара слева, и это было ошибкой. Сейчас я так думаю, потому что у меня есть хороший плотный удар справа. Я играл слишком много ему под удар справа, и он «убивал» меня, играя под удар слева, разве не так? В конце концов, мне удалось изменить ритм с помощью резаного удара, и это здорово мне помогло. Так что решение я нашёл.
— Можно ли сказать, что, когда во втором сете игра изменилась и публика завелась, это стало поворотным моментом?
— Поддержка публики важна всегда. Я могу только сказать спасибо зрителям. Они по-прежнему приходят на трибуны и поддерживают меня, за что я им очень благодарен.
— Что вы имели в виду, когда говорили, что не смогли войти в матч наилучшим образом с психологической точки зрения? В чём заключается проблема?
— Я так сказал, потому что не вышел на матч с чёткой идеей, как сыграть. Я вышел на матч, не имея тактики и понимания, как его можно выиграть. Наверное, так случилось, потому что я легко проиграл ему в двух предыдущих матчах и точно не знал, как надо играть. Поэтому я не мог быть доволен собой. Во всяком случае, если я ему проиграл в двух матчах, то это означает, что я играл неважно, а он играл хорошо. Причём он играл агрессивно и мощно, играл лучше меня и выиграл. На этот раз я тоже играл не в том ритме и не так агрессивно в начале матче, он убивал меня, что не могло мне понравиться.
— Вы единственный игрок в истории, который был правшой, а затем стал левшой. Какое преимущество это вам даёт?
— Это не совсем правда. Даже в футбол я играю лучше левой ногой. Даже не знаю. Для кого-то лучше правая, для другого лучше левая. Не думаю, что мне помогает именно это.
— Когда вы шли сюда, то что-то напевали. Вы в хорошем настроении? Всё идёт так, как вы ожидали? Ваша уверенность на высоком уровне?
— Ну, не знаю. Если я пою, это ещё ничего не означает. Когда сыграешь хороший матч, то и о турнире думать приятно. Этот турнир очень спокойный, поэтому он мне нравится.
— Интересно, когда игроки выходят на определённый уровень, то многие перебираются в Монте-Карло, Нью-Йорк или другие очень космополитичные места. А вы остаётесь в вашем родном городе. Почему?
Может быть, они должны приехать на Майорку, потому что это действительно очень хорошее место. Там я нахожусь со своей семьёй. Мы живём не вместе, но в том же здании, что очень важно. У меня есть друзья со школы, я живу на очень хорошем острове. Это идеально подходит для меня, и я никогда не собираюсь уезжать оттуда.
— Может быть, они должны приехать на Майорку, потому что это действительно очень хорошее место. Там я нахожусь со своей семьёй. Мы живём не вместе, но в одном доме, что очень важно. У меня есть друзья со школы, я живу на очень хорошем острове. Это идеально подходит для меня, и я никогда не собираюсь уезжать оттуда. Нельзя никогда говорить «никогда», но, поверьте мне, это не тот случай.
— Как вы находите здешнее покрытие? И считаете ли вы, что существует большой разрыв между вами и Роджером, Новаком, Энди и всеми остальными?
— Что касается покрытия, то всё в порядке. Оно не очень быстрое и не очень медленное. Нормальное. Что до второго вопроса, то мы хорошо играли последние несколько лет. Но в туре много других хороших игроков. Когда я еду на турнир, то не думаю о Джоковиче, Федерере и Маррее. Я думаю о своём матче первого круга, потом второго и, если выиграю, третьего. Здесь дель Потро, Налбандян, Давид Феррер, Симон – много хороших игроков. Думаю, что нечестно думать только о четырёх.