Обычно перед стартом турниров «Большого шлема» нет недостатка в прогнозах и комментариях теннисных специалистов относительно того, что нас ждёт в ближайшие две недели. На этот раз предлагаем вам отрывки из беседы семикратной чемпионки Открытого первенства Франции Крис Эверт и обозревателя ESPN Бонни Д. Форд.
Навратилова лидирует со счётом 10:4 по личным встречам в финалах «Большого шлема». Всего с 1973 по 1988 год они сыграли между собой 80 официальных матчей, Мартина выиграла 43 раза при 37 победах у Крис.
Разговор затронул тему вечного соперничества Федерера и Надаля, состояния дел в женском теннисе и то, что нового узнала о гольфе Крис, наблюдая за своим мужемГрегом Норманом.
— Крис, вы, безусловно, знакомы со случаями, когда длительное соперничество великих противников превращается в интересные «качели»? Неужели именно это произошло с Надалем и Федерером на «Больших шлемах»? Поскольку это продолжается, может ли что-нибудь остановить этот процесс?
— Это интересно. В поединках с Мартиной Навратиловой вначале доминировала я, затем стала сильнее она, а потом мне удалось остановить её победную серию и выиграть French Open в 1985 и 1986 годах. Так что мы были примерно равны к тому моменту, когда пришло время завершить карьеру. (Каждая из теннисисток выиграла 18 титулов на турнирах «Большого шлема»; Навратилова лидирует со счётом 10:4 по личным встречам в финалах «Большого шлема». Всего с 1973 по 1988 год они сыграли между собой 80 официальных матчей, Мартина выиграла 43 раза при 37 победах у Крис. – Прим. «Чемпионат.ру».)
Конечно, всё возможно. Что касается моего отношения к Роджеру, то я просто не знаю, будет ли достаточно его наилучшей формы для того, чтобы переиграть Надаля. Я не видела его игры с трибуны, поэтому скажу так: я не вижу в его игре ничего, что бы он изменил, а это просто необходимо сделать, если он хочет повернуть всё вспять. Но также необходимо иметь в виду ещё дополнительные аспекты в лице Энди Маррея и Новака Джоковича, который, судя по всему, вернулся в хорошую форму.
— Известно, что легко давать советы издалека, но согласны ли вы с такой точкой зрения, что Роджеру сейчас необходим постоянный тренер?
— Я думаю, что он сам себе наилучший тренер. Я не думаю, что есть кто-то кроме него самого, кто бы мог справиться с ситуацией лучше. Может быть, кто-то и нужен, чтобы помогать ему по физподготовке, становиться физически сильнее. Если он не может победить Надаля, то надо присоединиться к нему и помочь. Возможно, ему нужно больше заниматься в тренажёрном зале. Но, кстати, вполне возможно, что он уже это всё делает, я не знаю. Уровень физподготовки можно повысить, и это даст ему возможность играть быстрее и мощнее. Но что касается самой игры или тактики, то Роджер разбирается в этом лучше всех. Хорошая физподготовка помогает и психологически, в этом нет сомнений.
Разве нет в этом чего-то такого, что задевает ваши душевные струны?! Я плачу каждый раз, когда он проигрывает матч, хотя и не знаю, кому именно. В его личности есть что-то такое… располагающее к себе.
Когда мне стало совсем туго против Мартины, то, чтобы дать себе какой-то новый шанс, я пошла в тренажёрный зал. Я не пыталась копировать её, но просто сама захотела стать настолько сильной, насколько это возможно. Мне кажется, что именно об этом должен задуматься Роджер. Сейчас для этого не время, но после окончания сезона есть период в шесть недель, почти два месяца, чтобы действительно хорошо потренироваться.
— Оглядываясь назад, скажите, что для вас стало большим сюрпризом: победа Надаля над Федерером на Уимблдоне или в Австралии на харде?
— Уимблдон. Роджер очень естественно играет у сетки, а Надаль так не может. Удары Надаля сильно подкручены, но они не дают такого эффекта на траве из-за того, что отскок намного ниже. Его сильные качества не так эффективны на травяном корте, а его слабости проявляются чуть заметнее. Я нахожусь под большим впечатлением от того, как быстро Надаль стал травяным игроком, и от прогресса, которого он добился. В то же время я немного удивлена поведением Роджера в последние полтора-два года. Мне кажется, что он постепенно утрачивает чувство, когда надо заканчивать матч. Кроме того, он уже не так уверен в себе, как это было в недалёком прошлом. Разве нет в этом чего-то такого, что задевает ваши душевные струны? Что до меня, то я плачу каждый раз, когда он проигрывает матч, а я даже не знаю, кому именно. (Смеётся.) В его личности есть что-то такое… располагающее к себе.
— Переходя к женскому теннису, отметим, что после того, как Жюстин Энен закончила играть, звание первой ракетки мира переходило из рук в руки разных игроков восемь раз. Им обладали пять разных теннисисток, из которых две ещё не выигрывали турнир «Большого шлема». Считаете ли вы, что такое развитие событий пойдёт на пользу теннису? Это плохо или нет?
— Люди будут включать телевизор, если существует реальное захватывающее соперничество. Как зритель я бы с гораздо большим удовольствием смотрела бы матч Федерер – Надаль, а не Динара Сафина – Винус Уильямс. Когда есть история, богатая на соперничество, то это гораздо интереснее. В настоящий момент в женской игре нет непосредственного соперничества. Люди будут включать телевизор, чтобы посмотреть, как Винус играет против Серены, потому что в таком матче вы никогда не будете знать, что произойдёт в следующую минуту.
Я до сих пор считаю, что за последние несколько лет не было никого психологически более сильного, чем она. Она приносит в игру гламур и делает историю. Для тенниса только лучше, когда она играет.
Форма при этом не имеет значения, потому что не знаешь, кто из них окажется лучше в этот конкретный день. Но, кроме истории встреч сестёр Уильямс, в женском теннисе нет сейчас подходящих историй.
— Последний раз Мария Шарапова играла на турнире «Большого шлема» на Уимблдоне. Она пытается вернуться к Открытому чемпионату Франции. Насколько большая дыра образовалась в её отсутствие?
— Её присутствие много значит для женского тура. Дело не только в том, что у неё сильная игра. Она является большой личностью и имеет много последователей. Я до сих пор считаю, что за последние несколько лет не было никого психологически более сильного, чем она. Она приносит в игру гламур и делает историю. Для тенниса только лучше, когда она играет.