Первая часть материала. Лейус: самым великим теннисистом был Гонзалес
— Тоомас, вы родились в 1941 году в Таллине в семье интеллигентов, и ваши родители мечтали, чтобы сын стал музыкантом. Как вам удавалось сочетать занятия в музыкальной школе и увлечение теннисом?
— Я занимался многими видами спорта, поэтому дома не открывал ни рояль, ни учебники. Мы играли в баскетбол и волейбол, и спорт был важнее. Я окончил музыкальную школу, но после этюда, который я сыграл на выпускном экзамене, за рояль больше не садился. Но чувство ритма осталось, и это помогает в игре.
Иногда я специально кому-то что-то говорил. Не в лицо и не во время игры, но так, чтобы соперник слышал. Чтобы вывести человека из равновесия, нужно не так много.
— Александр Метревели назвал вас первым советским теннисистом, который особенное внимание стал уделять тактике игры. Кто-то называл вас «бухгалтером» за любовь к статистике и умение всё рассчитать. Вы знакомы с легендами про своё коварство?
— В Эстонии я был в авторитете, и на каждом углу любая собака обсуждала мой шаг. А на корте если я начинал шнуровать тапочки, то начинали гадать: «Он что-то такое задумал». Если пил воду, начинали обсуждать: «Это неспроста, выпил воды, а обычно не пьёт». В голову не приходило, что действительно шнурок развязался или я могу захотеть пить. Впрочем, иногда я специально кому-то что-то говорил. Не в лицо и не во время игры, но так, чтобы соперник слышал. Чтобы вывести человека из равновесия, нужно не так много.
— Это психология. А что касается тактики и интуиции, которые считались вашими козырями?
— Я старался играть, не прыгая и не дёргаясь. Всё время шёл туда, куда летел мяч. Часто мне удавалось поймать на этом соперника, и он вообще не мог меня обвести. В теннисе важна интуиция, которая помогает оказаться раньше там, где нужно. В футболе все игроки бегут в одну сторону, а хороший форвард — в другую, и именно к нему отлетает мяч. Так же проявляется чувство мяча и в теннисе. Хотя сейчас играть стало сложнее: очень высокие скорости, мощные удары.
— Тоомас, как большой знаток статистики, вы не дадите соврать. Вы выиграли в общей сложности больше 50 международных и всесоюзных турниров. А начиная с 1962 года вы провели за 8 сезонов 46 матчей за сборную СССР в Кубке Дэвиса, с вашим именем связаны её первые успехи. Это было самое счастливое время?
— Фред Перри сказал в 1959 году, что нам понадобится 25 лет, чтобы добиться успехов на международной арене. Но можно сказать, что мы с Аликом Метревели и Серёжей Лихачёвым вскоре выиграли в Каире у американцев Кубок наций. В этом же году у нас большой шанс сыграть успешно в Кубке Дэвиса, но нас заставили отдать матч сборной Италии, чтобы не встречаться с ЮАР.
Потом меня дисквалифицировали, но у нас ещё были шансы в 1967 и 1969 годах, когда мы входили в пятёрку сильнейших команд. Но нам не повезло, что встречи с Испанией, а потом с Румынией проходили на площадках соперников. Дома мы не проигрывали никому, особенно Алик Метревели.
Фред Перри сказал в 1959 году, что нам понадобится 25 лет, чтобы добиться успехов на международной арене. Но можно сказать, что мы с Аликом Метревели и Серёжей Лихачёвым вскоре выиграли в Каире у американцев Кубок наций.
— Вы продолжаете сейчас внимательно следить за профессиональным теннисом? За кем особенно пристально?
— Продолжаю следить, особенно за женским теннисом. Несколько лет я был капитаном сборной Эстонии в Кубке Федерации, продолжаю консультировать Кайю Канепи. Она была сильнейшей в своём поколении, выиграла юношеский чемпионат Франции, обыгрывала чисто Сафину, Кузнецову и Звонарёву. В мае она сумела подняться до 18-го места в рейтинге, но потом у неё были травмы, и к концу года она опустилась на 61-е место. Думаю, что если не будет проблем со здоровьем, то она сможет вернуться наверх.
— А к мужской игре вы стали равнодушны?
— Среди мужчин у меня нет особых привязанностей. Мне интересно, когда есть конкуренция и напряжённая борьба. И неинтересно, когда вопрос о победителе решается как вопрос, у кого откажет подача. На Надаля жалко было смотреть, хотя на песке он сделал своё дело.
— А Николай Давыденко вас не удивил?
— Давыденко улучшил подачу, и после победы в группе над Сёдерлингом я понял, что Николай может выиграть весь турнир. Когда Николай научился подавать, то Федереру сразу стало сложно с ним играть.
— Как вы оцениваете уровень женского тенниса сейчас? Ощущаете ли вы некоторый кризис или, наоборот, ожидаете более упорной борьбы после возвращения в тур Клийстерс и Энен?
— Я не думаю, что уровень женского тенниса снизился. Ким Клийстерс очень достойно и уверенно вернулась в теннис. Теперь она играет гораздо свободнее и спокойнее, ей нечего терять. В своё время она была под давлением и только однажды выиграла US Open. Интересно будет понаблюдать, что будет дальше – конкуренция растёт с каждым годом. В этом году в первую десятку вошли Возняцки и Азаренко, в следующем добавятся новые игроки. Раньше 2-3 игрока распределяли «Большие шлемы», бронировали себе места в финалах или полуфиналах. Теперь любую можно обыграть. А на последнем US Open за места в четвёрке играли 50-60-70-е номера. А из 32 сеяных после первого-второго круга половины уже нет в сетке. В этом смысле женский теннис становится всё интереснее. Для молодых сложно сыграть несколько дней подряд на высоком уровне. Поэтому они выступают неровно.
Серене очень тяжело играть с Викой, потому что Азаренко отвечает очень быстро и точно, так, что американка не успевает за ней. Если в конце прошлого века были две гениальные теннисистки, Мартина Хингис и Наташа Зверева, то сейчас ближе всего к этому уровню Азаренко.
— Перед уходом из тенниса Энен явно переигрывала Клийстерс, выигрывала подряд по несколько турниров. А как будет в январе?
— Что касается Жюстин, пока говорить трудно. Не очень понятно, почему она ушла. По новому рейтингу она опережала всех на 5000 очков. Не очень логично, что человек усиленно тренировался и за 10 дней до Франции и за 5 недель до Уимблдона, который никогда не выигрывал, говорит «спасибо, я больше не буду» и уходит. Я прилетел тогда в Берлин посмотреть матч Сафина — Канепи и видел, как Жюстин тренировалась в тот день, как сумасшедшая, несмотря на проведённый матч с китаянкой, и я не вижу логики в том, что произошло потом.
— Кто, по-вашему, станет лидером в новом сезоне? Или кому вы симпатизируете из ведущих теннисисток?
— Мои симпатии на стороне Виктории Азаренко. Не знаю точно когда, но она будет первой. Она проиграла несколько матчей, которые должна была выигрывать, как на итоговом чемпионате WTA. Она вела 4:0 и должна была играть в полуфинале. Она переигрывала Серену в Австралии и затем ещё один раз. Серене очень тяжело играть с Викой, потому что Азаренко отвечает очень быстро и точно, так, что американка не успевает за ней. Если в конце прошлого века были две гениальные теннисистки, Мартина Хингис и Наташа Зверева, то сейчас ближе всего к этому уровню Азаренко.
— У Виктории отменная техника и физическая подготовка улучшается, а проблемы с психикой не помешают?
— Нет ничего удивительного, когда тебя «клинит» после такого поражения, как у Вики в Дохе. Но я не думаю, что у неё есть большие психологические проблемы. У умных людей всегда есть какие-то проблемы. Их нет только у тупых, которые бьют не раздумывая. А Вика умнее всех наголову.