Николай Давыденко, в четырёх сетах (4:6, 6:3, 6:1, 6:4) за неполные три часа обыгравший Эдуардо Шванка, который заменил Леонардо Майера, на послематчевой пресс-конференции сразу попросил его не задерживать – торопился на матч Михаила Южного с Давидом Налбандяном, чтобы поддержать партнёра по сборной. Вопросов в итоге оказалось немного –
Я разочарован той неделей, которую провёл здесь — обычно я лучше играю в Кубке Дэвиса и чувствую себя более уверенно. Не очень нравилась мне моя игра и во время сегодняшней разминки, даже была мысль: а не поменяться ли мне? Но я понимал, что я номер один в России и должен продолжать играть.
два от аргентинских журналистов, четыре от российских, – зато ответил на них Николай весьма подробно. Рассказал он и о том, что недоволен уровнем своего тенниса, и о том, что в пятницу чувствовал большее давление, нежели в воскресенье; также он проанализировал ход поединка, сказал, что ему было не слишком удобно играть на этом покрытии, и рассказал о причинах смены ракеток.
— Надеялись ли вы, что сумеете сегодня сыграть на своём уровне и остались ли довольны своим теннисом?
— Я разочарован той неделей, которую провёл здесь, — обычно я лучше играю в Кубке Дэвиса и чувствую себя более уверенно. Не очень нравилась мне моя игра и во время сегодняшней разминки, даже была мысль: а не поменяться ли мне? Но я понимал, что я номер один в России и должен продолжать играть. Раз я играл каждый день, начиная с пятницы, то должен выйти на корт и в воскресенье. Я должен был найти свой теннис, и во всяком случае сегодня я чувствовал себя на корте более уверенно. Я играл за Россию, играл в Москве и должен был бороться до конца.
— Чувствовали ли вы дополнительное давление – ведь вам обязательно нужно было сравнивать счёт в противостоянии, к тому же вы проиграли два матча?
— Это странно, но – нет, не чувствовал. Не столь сильное, как в пятницу, во всяком случае. Я уже проиграл два матча, и мне было нечего терять. Так что давления было меньше, а была надежда, что выйду на корт и сумею выиграть.
Во время матча я знал, что сумею прибиться к сопернику. Мне было очень сложно привыкнуть к его технике игры — он сильно вращает мяч с форхенда, мяч отскакивает вверх. Это вызывало много ошибок с моей стороны, особенно в первом сете. Я старался играть в свой теннис, действовать внутри корта, но на этом покрытии мне приходилось тяжело.
— Пожалуй, одним из ключевых стал второй гейм второго сета, получившийся очень затяжным и закончившийся тем, что вы взяли чужую подачу. Что подумали после него?
— Я просто попытался сильнее сконцентрироваться на игре. Во время матча я знал, что сумею прибиться к сопернику. Мне было очень сложно привыкнуть к его технике игры — он сильно вращает мяч с форхенда, мяч отскакивает вверх. Это вызывало много ошибок с моей стороны, особенно в первом сете. Я старался играть в свой теннис, действовать внутри корта, но на этом покрытии мне приходилось тяжело. У меня не было чувства, что я нагнетаю, давлю, сложно было что-то сделать. Приходилось просто играть, бороться и ждать момента, когда что-то изменится. Думаю, именно эта борьба за каждое очко помогла мне изменить ход матча во втором сете — и я начал потихоньку играть лучше и лучше.
Я хотел подобрать более эффективную, удобную ракетку. Сменив её после первых геймов, я почувствовал, что стал играть быстрее, лучше стал контролировать мяч на задней линии. Ей я играл долго, практически до конца третьего сета. Потом пришлось менять ракетку, её я чувствовал хуже, так что менял ещё раз. Вообще в плане ракеток я чувствительный – мне в идеале нужно иметь одну ракетку, с которой я чувствую себя отлично и надеюсь только на неё – это придаёт мне уверенности.
— Показалось, что в третьем сете Шванк сдался – до того он боролся на равных, а тут внезапно опустил руки.
— Ну как сдался? Если только на короткий промежуток времени. Возможно, он подустал, потому что и в первом, и во втором сете были длинные розыгрыши. Но всё-таки это меня удивило — ведь пара получилась не слишком затяжной. А тут и подачи стали хуже, и в целом он стал играть медленнее. В первом сете он играл с большей скоростью, мне приходилось намного быстрее и больше двигаться по корту. В третьей партии такого уже не было – розыгрыши стали короткими.
— Чем были вызваны ваши смены ракетки? Искали более подходящую?
— Конечно, я хотел подобрать более эффективную, удобную ракетку. Сменив её после первых геймов, я почувствовал, что стал играть быстрее, лучше стал контролировать мяч на задней линии. Ей я играл долго, практически до конца третьего сета. Потом пришлось менять ракетку, её я чувствовал хуже, так что менял ещё раз. Вообще в плане ракеток я чувствительный – мне в идеале нужно иметь одну ракетку, с которой я чувствую себя отлично и надеюсь только на неё – это придаёт мне уверенности.
— Как думаете, ваша полоса неудач закончилась?
— Эх, полоса неудач – это такое дело… Не знаю, удачи, неудачи, сейчас не в этом дело. Сами увидите, как я буду играть на следующей неделе в Штутгарте, а затем в Гамбурге – там и будет понятно, есть удача или нет.