Андреа Петкович родилась в боснийской Тузле. Родители переехали в Германию, когда ей было всего шесть месяцев. Отец Зоран, по профессии теннисный тренер, стал её первым наставником на корте. Но, в отличие от большинства «теннисных родителей», папа Зоран вовсе не хотел, чтобы дочь стала профессионалом. Талантливая девочка сама пробила себе дорогу на профессиональный корт: победив в шести турнирах ITF, она вошла в число первых 100 теннисисток мира, а в 2009 году в Бад-Гаштайне выиграла первый турнир WTA. Сегодня немка с боснийскими корнями на пороге первой «тридцатки» мирового рейтинга.
Когда Сабина Лисицки не играла в команде против Чехии и предпочла вместо этого турнир в Паттайе, я сказала себе: я могу понять такое решение, но я бы так не поступила.
Итак, читайте о новой звезде немецкого тенниса в интервью с теннисисткой, которое она дала немецкому журналу Tennis magazine.
— Андреа, в Париже вы упустили четыре матчбола в матче против Светланы Кузнецовой. Вы уже оправились после такой неудачи?
— Да, почти… Мне уже не раз удавалось выходить сильнее из подобных поражений.
— Тем временем вы уже первая ракетка Германии...
— Это для меня не так важно. К тому же травмирована Сабина Лисицки. Когда она поправится, она быстро восстановится в рейтинге. Мне совсем неважно, первая я или вторая. Внутренне я не ощущаю особой разницы.
— Но вы вдруг стали лидером в сборной Кубка Федерации...
— Сначала мне казалось, что я не справляюсь с нагрузкой. После поражения от Чехии я испытывала настоящие угрызения совести — ведь я проиграла обе одиночки. Но в матче против Франции у меня пошёл сплошной позитив, я выиграла свои встречи, правда, в конце концов для нашей команды всё закончилось обидным поражением, как и против Чехии, — 2:3.
Ты можешь проигрывать на корте каждую неделю. И это очень подтачивает чувство собственного достоинства. К тому же в этой профессии обнаруживаются черты, которые не очень-то приятны в обычной жизни: нужно устранять соперниц, и эгоизм — ваш главный козырь. Всё это не имеет никакого отношения к Петкович-личности.
— Вы чувствовали поддержку команды?
— Мне очень помог командный дух — этим чувством мы все буквально жили, это не просто какая-то показуха, мы действительно очень сплочённая команда. Главное, мы обо всём говорим открыто и честно.
— А что это значит конкретно?
— Когда Сабина Лисицки не играла в команде против Чехии и предпочла вместо этого турнир в Паттайе, я сказала себе: я могу понять такое решение, но я бы так не поступила.
— Вы даже сказали, что пять раз сыграли бы за Германию, прежде чем заявиться на какой-то турнир...
— Главное — мы обсуждаем эти темы всей командой.
— Публично вы высказываетесь очень прямолинейно, рубите правду-матку. Как это у вас получается?
— Просто я не хочу, чтобы на меня давили. И не хочу прогибаться. Это, кстати, одна из причин, почему у меня нет своего менеджера. Я хочу сама определять, что мне делать.
— Почему вы делаете различие между Петкович-личностью и Петкович-теннисисткой?
— Это необходимо, чтобы оставаться самой собой. Ты можешь проигрывать на корте каждую неделю. И это очень подтачивает чувство собственного достоинства. К тому же в этой профессии обнаруживаются черты, которые не очень-то приятны в обычной жизни: нужно устранять соперниц, и эгоизм — ваш главный козырь. Всё это не имеет никакого отношения к Петкович-личности. Для себя я сформулировала это так: на корте я homo economicus, который действует исключительно ради собственного блага и, как робот, пытается устранять соперниц. Вне корта я — homo sapiens, настроенный на нормальное существование в обществе. Поэтому для меня важно, чтобы в жизни были ещё и другие грани. Я не хотела бы, чтобы во мне видели исключительно теннисистку. Для меня этого мало.
— Поэтому вы изучаете политику?
— Политика меня действительно интересует. Я родилась в бывшей Югославии, а выросла в Германии. История Югославии меня буквально завораживает. Я много об этом читала… В юности я могла полностью оценить политическую систему Германии, которая дала мне столько шансов. Я хочу больше знать обо всём этом и потом, возможно, начать политическую карьеру.
— … чтобы стать канцлером ФРГ?
— Ну да, я об этом уже как-то сказала, но это было не совсем серьёзно. Но реально я могла бы основать собственную партию, которая выступала бы в интересах граждан 25–40 лет.
Пишу блоги для газеты Frankfurter Allgemeine Zeitung, учусь играть на гитаре и на ударных, иногда езжу с рок-группой моего бойфренда по концертам и продаю майки, снимаю видео-блоги… Я чувствую в себе большой креативный заряд, но мне не хватает средств, чтобы его высвободить. Моё тайное желание — стать рок-звездой, но для этого у меня слишком противный голос. Да и с игрой на ударных такая же история, что и в теннисе: координация рук в порядке, а как только добавляешь ноги, всё летит к чёрту.
Эта категория почти не берётся в расчёт политиками. Но мне понятно, что эта партия вряд ли претендовала бы на большинство.
— Не достигли бы вы больших успехов, если бы сосредоточились только на теннисе?
— Меня многие упрекают в том, что я не отдаю теннису все 100 процентов своего времени, что я разбрасываюсь… Но я всегда говорю себе: если я не буду развиваться как личность, я никогда не буду на корте сама собой. Я не могу существовать как теннисистка в отрыве от прочих своих интересов и занятий. Иначе страдает мой дух, мой стержень.
— А чем вы занимаетесь помимо тенниса и учёбы?
— Пишу блоги для газеты Frankfurter Allgemeine Zeitung, учусь играть на гитаре и на ударных, иногда езжу с рок-группой моего бойфренда по концертам и продаю майки, снимаю видео-блоги… Я чувствую в себе большой креативный заряд, но мне не хватает средств, чтобы его высвободить. Моё тайное желание — стать рок-звездой, но для этого у меня слишком противный голос. Да и с игрой на ударных такая же история, что и в теннисе: координация рук в порядке, а как только добавляешь ноги, всё летит к чёрту…