— Шамиль Анвярович, с какими мыслями вы ехали в Бразилию? Была ли у вас надежда на успешный исход этого вояжа?
— Несомненно. Не зря же мы взяли в команду Игоря Андреева, игра которого подходит под грунтовое покрытие и теннис обоих бразильских лидеров – Томаса Беллуччи и Рожерио Дутра да Силва. Понятно, что к Андрееву нужен был кто-то ещё, но лично я надеялся на то, что Игорь принесёт нам два очка.
— Проблемы с плечом возникли у него уже после начала матча с да Силвой?
— Вы же понимаете, что больным я его на корт не поставил бы.
— Насколько серьёзно его повреждение?
— Травма хроническая, очень тяжёлая. Если он ещё усугубит её, то о дальнейшей карьере можно забыть. Я считаю, что он правильно сделал, что отказался от участия в турнире в Санкт-Петербурге. В такой ситуации рисковать нельзя.
— Алекс Богомолов до сих пор не смог выиграть ни одного одиночного матча за сборную в рамках Кубка Дэвиса. Что с ним происходит? Может быть, он слишком сильно хочет себя показать и это ему мешает?
— В данном случае этот фактор не играл ключевую роль. Объективно говоря, на грунте он играет не так хорошо, как на харде. Саша рождён и воспитывался именно на хардовом покрытии, а на земле он мало выступал за карьеру. Мы понимали, что вряд ли ему по силам вырвать очко у первого номера бразильской сборной Беллуччи, но с да Силвой он мог бы побороться.
— Какое у него настроение, когда он находится в сборной? О чём Алекс говорит? Сильно ли нервничает?
— Показательным лично для меня стал тот момент, когда он отказался от всей финансовой поддержки после неудачи в Австрии в феврале этого года. Он посчитал, что ему не за что платить деньги. В первую очередь это показатель его человечности и огромного желания помогать своей сборной.
— Теймураз Габашвили в Бразилии хорошо себя проявил. Он давно не играл так хорошо, как во встрече с Беллуччи в первый день.
— Он сейчас находится в очень неплохой форме. Конечно, тяжело было ждать от него победы, но варианты для успеха были. Я считаю, что в том матче он допустил слишком много позиционных, чисто тактических ошибок. Неудачно Теймураз провёл только третью партию, поскольку не сумел исполнить ту установку, которая ему была дана перед началом сета. После того как он отдал сопернику две свои подачи и счёт стал 0:3, я ему сказал: «Давай, готовься к следующей партии». Объективно говоря, Теймураз сыграл выше всяческих похвал, в последние пару лет он так здорово не играл.
Если взять в расчёт последние 10 лет, то по молодёжно-юношескому составу в комплексном зачёте мы восемь раз становились первыми, в том числе и в 2011 году.
— Что можете сказать про Станислава Вовка?
— Фактически это его второй призыв в сборную. Первый пришёлся на Кубок мира в Дюссельдорфе [в 2009 году], правда тогда он был совсем молодым и зелёным. Как в тот раз, так и в этот его призыв был вынужденным – в силу того, что мы не смогли собрать сильнейших своих теннисистов. Стас уступил да Силве по делу. Я всегда говорил о том, что молодёжь надо «обстреливать», поскольку с точки зрения ответственности в первый раз за команду играть тяжело. В общем-то, он очень старался, но класс его игры ниже, чем у бразильца.
— Почему не стали выступать Евгений Донской и Андрей Кузнецов, ведь они были в первоначальной заявке?
— Мы планировали, что они будут играть. Однако Марат Сафин был против участия Донского, и в его размышлениях доля истины есть. Женя стоит близко к первой сотне рейтинга. Лететь в Бразилию, на другой континент, да ещё и играть на грунте – после такого три соревновательные недели у молодого теннисиста вылетают в окно. Попадание в «сотню» для него сейчас очень много значит, поскольку это гарантирует участие в основной сетке Australian Open в следующем сезоне. У Кузнецова ситуация такая же, поэтому мы пошли ребятам навстречу. Хотя надо отметить, что сам Донской очень хотел сыграть.
Лично я внутренне придерживался другого мнения. Считаю, что игра за сборную – это большой урок для молодого теннисиста, и рейтинговые очки здесь отходят на второй план по важности. Как показывает практика, участие в Кубке Дэвиса даёт очень большой эмоциональный заряд и формирует несколько иную психологию ответственности. Обычно у нас после Кубка Дэвиса все ребята «выстреливали». С этой позиции Жене всё-таки полезнее было сыграть за команду.
У Кузнецова ситуация чуть-чуть сложнее в силу особенностей его организма – смена континентов, плюс травматизм, плюс отсутствие опыта игры пятисетовых матчей. Данная ситуация для меня объективнее, чем у Донского. Впрочем, это рабочий момент, за которым ничего серьёзного не стоит.
Знаете, если бы во времена Советского Союза случился такой прецедент, то не только сами спортсмены, но и все их тренеры рвались бы поучаствовать в сборной. Сейчас в этом плане ситуация более размытая и понятия чуть-чуть смещены. Я считаю, что это не совсем правильно. Вспомните пример того же Сафина, которого в 18 лет поставили играть решающий матч против Джима Курье. На тот момент он был никем, и звать его было никак. А ведь Марат сыграл блестяще, уступив Курье только лишь в пятой партии. После этого у него начался подъём. Коля Давыденко сыграл один из дебютных своих матчей против Радека Штепанека в решающий момент. Андреева и Южного мы так же «обстреливали» в своё время. Дело в том, что Кубок Дэвиса – это очень серьёзная школа для молодых спортсменов.
— Проясните ситуацию с Дмитрием Турсуновым, Николаем Давыденко и Михаилом Южным. В силу чего ребята решили пропустить этот розыгрыш?
— Все эти парни за свою карьеру многое сделали для Кубка Дэвиса. Сейчас же каждый из них испытывает большие проблемы со здоровьем. Причём понятно, что даже в сильнейшем своём составе нам не по силам в данный момент выиграть Кубок Дэвиса. Для ветеранов этот турнир является сверхвыбивающим из графика выступлений. Возможно, если бы нам нужно было играть где-то в Европе, то все бы сыграли, но лететь в Бразилию и терять практически месяц турнирной практики – для этих ребят слишком большая жертва. Мы же, в свою очередь, не можем компенсировать им средства, которые они теряют, не участвуя в соревнованиях. И потом ребята несколько ущемлены тем, что внимания к ним значительно меньше, чем в футболе или хоккее. Я лично думаю, что внутренне у них есть некоторая обида.
— Вы им предлагали участвовать в данном розыгрыше или тактично решили даже не спрашивать?
— С Борисом Собкиным мы говорили на эту тему. Вместе пришли к общему мнению, что Мише сейчас нецелесообразно было играть. Что касается Турсунова, то Митя испытывал проблемы ещё на US Open, плюс грунт – это совершенно не его покрытие. С Давыденко мы разговаривали до Открытого чемпионата США, и он сказал мне, что если хорошо отыграет в Нью-Йорке, то обязательно поможет команде. Увы, все видели, как ему там было тяжело. Объективных причин много, но суть не в этом. Суть в том, что у нас огромный разрыв между этими ребятами и подрастающим резервом. Всё-таки методическая система подготовки гарантирует более быстрый рост спортсменов. Однако в силу отсутствия должного финансирования мы эту линию разрываем, и процесс их подготовки удлиняется, а формирование становится очень долгим.
И всё же не всё так плохо. В чём оптимизм? Если взять в расчёт последние 10 лет, то по молодёжно-юношескому составу в комплексном зачёте мы восемь раз становились первыми, в том числе и в 2011 году. У нас действительно очень много талантливой молодёжи до 14 лет, даже при потере тренерских кадров и отсутствии интереса у этих кадров работать с детьми в группах в силу малой заработной платы. Худо-бедно, но за последнее десятилетие восемь раз быть первыми в подготовке резерва от 12 до 18 лет – это большое достижение. В общем, у нас много хороших кадров, но главная проблема в том, что практически 90% этих детей к 16 годам уже должны заканчивать играть в силу отсутствия финансирования. Я кричу об этом уже несколько лет, но меня никто не слышит.
Нельзя думать, что все проблемы только из-за нехватки денег. Нет, это не так. Однако если есть средства, то можно выстроить хорошую систему. Что я имею в виду? Например, контрактные обязательства у игрока, тренеров сборной и Федерации. Тройственный контракт. В таком случае никто бы никуда не уехал, все остались бы выступать за Россию. Мы же за последнее время потеряли порядка 13 человек. Верните всех эти людей и посмотрите, где бы мы сейчас были. Это фактор? Фактор. Почему нет таких контрактных обязательств? Дело в том, что нельзя подписать договор, если ты не можешь выполнять по нему свои обязательства из-за отсутствия средств. То есть система не может работать без денег, а деньги стабилизируют систему. Step by step.
Мы сами себе подняли высокую планку, а теперь не можем ей соответствовать. Хотя сопоставьте бюджеты всех стран и наш и посмотрите на результаты. Все поголовно рассуждают – как же так, вот мы провалили Кубок Дэвиса! Ну а как его было не провалить? Я не защищаюсь, это объективная реальность, статистические данные.
Все сейчас требуют результатов. Но я могу вам сразу сказать, что мы уже опаздываем к Олимпиаде в Бразилии 2016 года. Если прямо сейчас, срочно, не взяться за дело, то мы ничего не сможем сделать. Увы, меня отказываются слышать.
— Вы видите во всей этой ситуации замкнутый круг или с оптимизмом смотрите в будущее?
— Я всегда смотрю с оптимизмом в будущее. В Советском Союзе мы работали с очень узким контингентом, и в итоге появилась целая плеяда звёзд. Знаете, многие парируют, мол, большинство из них воспитывались за рубежом. Однако с 6 до 14 лет они тренировались у нас, а это восемь лет работы. Если ты устраиваешь человека тренироваться за границей, то это хорошо, но не стоит забывать, что все эти зарубежные академии и тренеры берут людей с нашей сформированной базой. Хочешь или не хочешь, но те же Хромачёва или Гаврилова здесь стали звёздочками юниорского тенниса.
Система должна работать от А до Я, но это очень трудоёмкий процесс, в котором много сложностей и своих подводных течений. Это надо понимать. Хочу привести один пример. Того же Федерера нашли в 15 лет, после чего его обслуживали шесть человек. Эта команда сделала из него чемпиона. А кого у нас в таком возрасте обслуживают хотя бы тремя необходимыми специалистами? Никого. На Западе идёт точечная работа. И в итоге посмотрите, что из Федерера получилось! За столько лет ни одной серьёзной травмы. Его теннис близок к идеалу. Наши же не вылезают из травм. Вопрос травматизма – это вопрос подготовки в молодом возрасте. У нас же два врача числятся на всю сборную, в которую входит за 100 человек. Или, например, мне говорят – нужно провести обследование всех спортсменов. Как это сделать, если они играют по всему миру? Сюда же можно отнести научное обеспечение. Над Федерером трудилась целая группа специалистов.
Почему мы не можем гарантировать результаты у детей после 14 лет? Во-первых, нет своей базы. Во-вторых, отсюда на западные турниры не налетаешься, а значит, у нас должна быть какая-то базовая точка в Европе – в Хорватии, Испании или где-то ещё. Но на это тоже нужны средства. Проблем и нюансов очень много.
Мы сами себе подняли высокую планку, а теперь не можем ей соответствовать. Хотя сопоставьте бюджеты всех стран и наш, и посмотрите на результаты. Все поголовно рассуждают – как же так, вот мы провалили Кубок Дэвиса! Ну а как его было не провалить? Я не защищаюсь, это объективная реальность, статистические данные. Если бы у нас никого не было и не будет, это одно, но, повторюсь, всё последнее десятилетие мы первые в мире по молодёжно-юношескому составу. В том же футболе у нас нет талантливой молодёжи, а в теннисе есть из кого выбирать. Однако чтобы выбирать, нужно понимать, где работать и чего это стоит. На все эти вопросы ответа нет.
— В розыгрыше Кубка Дэвиса-2013 следующим соперником российской команды будет Великобритания, играем в гостях.
— Однозначно мы будем играть на траве. Однако мы не знаем, кто за них будет выступать. Энди Маррей практически не играл за сборную. Что сейчас об этом говорить? В идеале нужно было бы брать в команду двух опытных ребят, которые хорошо играют на траве, плюс двух молодых. Тот же Турсунов любит это покрытие, Южный играет неплохо. Необходимо сделать симбиоз из лидеров и молодёжи, чтобы последние могли учиться у более опытных товарищей. Ну а результат в этом матче зависит не от нас. Если Маррей будет играть, то это уже гарантированно два очка у соперников. Плюс он с братом Джэйми хорошо может в паре сыграть. Впрочем, я бы сейчас не концентрировался на результате. Даже если мы войдём обратно в элиту, на протяжении следующих нескольких лет мы всё равно не сможем претендовать на победу. Это объективная реальность.
Сейчас надо думать о будущем, формировать состав и спокойно с ним работать. Однако для этого нужны возможности. Я по этому поводу выступал ещё три года назад, но что тогда, что сейчас эффект одинаковый – нулевой. Кого винить? Если бы кто-то читал, думал, было бы хорошо.
Теннис надо рассматривать отдельно от других видов спорта, поскольку сам по себе он совершенно противоречит методике спортивной тренировки. Подсчитайте сами – 18 обязательных зачётных турниров, плюс командные, а это примерно 34-36 соревновательных недель. Вот пусть кто-нибудь сядет и подсчитает, сколько тратит теннисист за это время. Сюда надо включать расходы на мячи, аренду кортов, струны, ракетки, врачей, тренеров, массажистов, перелёты, гостиницы и питание. Не забывайте, что когда в командных видах спорта наши сборные выезжают на соревнования, им всё обеспечивают, а в теннисе каждый платит сам за себя. Если игрок первой «сотни» заработал $ 200 000, то за эти 36 недель он их и потратил, а если не заработал, то он уже в долгах. Странно, когда говорят о том, что теннисисты много зарабатывают. Кто много зарабатывает? Этих ребят можно перечислять на пальцах.