Звонарёва протестировала новую технологию в теннисных ракетках. Фоторепортаж
Звонарёва: со временем страх уходит
— Вера, вы не участвуете в профессиональных турнирах уже на протяжении 10 месяцев. Следите за тем, что происходит в туре?
— Честно говоря, нет. Мне очень стыдно, но я не слежу. С этой учёбой у меня совершенно не оставалось времени. После операции, когда ещё была в Америке, я усердно готовилась. Нужно было подтянуть английский язык, всё-таки очень много дипломатических клише, которые необходимо было изучить. Я полностью сосредоточилась на учёбе.
— Недавно вы принимали участие в показательном мероприятии на Красной площади. Что это было?
— Так называемый день ГТО. Это ежегодное спортивное мероприятие, которое проходит на Красной площади. Организаторы возводят специальные площадки. Я точно знаю, что были теннисные и баскетбольные плюс какие-то места, где люди отжимались, подтягивались и т.д. Меня на это мероприятие пригласили, чтобы я провела с детишками мастер-класс. Организаторы собрали всех тех детей, которые хотели поиграть, и они соревновались между собой. В конце победителям вручали подарки.
Вера Звонарёва хочет вернуться в большой теннис
— Вы планируете и дальше принимать участие в подобных мероприятиях или это была разовая акция?
— Не могу сказать, что у меня составлено какое-то расписание подобных мероприятий. Но, конечно, если меня пригласят, и в это время буду находиться в Москве, то с удовольствием приеду и приму участие. Особенно приятно, когда ты занимаешься с детьми, а они любят этот вид спорта и искренне хотят показать свои умения. Это доставляет удовольствие для души. Мне греет душу мысль, что мы все не напрасно играли и в нашей стране есть ещё представители нового поколения, которому не безразличен теннис.
Конечно, я буду участвовать по возможности. Однако если я сейчас уеду в Америку и начну проводить там процедуры реабилитации, то, естественно, речи о моём участии в подобных турнирах уже и быть не может.
— За то время, пока вы не играете в теннис, сумели найти время для какого-нибудь занятия, на которое обычно времени не хватало?
— Нет, у меня не появилось никаких новых хобби. Казалось бы, 10 месяцев – это значительный срок, но для меня они пролетели незаметно. Сначала были попытки найти какие-то другие варианты безоперационного вмешательства. Я объездила всех врачей, которые только живут в этом мире. Порядка 15 стран пришлось посетить. Как я уже сказала, мне довелось попробовать разные способы и методы, но ничего путного не получилось. Ну а после операции так вышло, что я занималась исключительно учёбой. Времени ни на что не было. Всё-таки я понимала, что охватить за три месяца весь тот материал, который нужно было изучать три года, мягко говоря, весьма сложно. К счастью, я всё же справилась с ситуацией.
— За это время ваше отношение к теннису как к профессии или увлечению всей жизни изменилось?
— Не могу сказать, что сильно изменилось. Отношение к теннису менялось с ходом жизни. Примерно лет с 16, когда я только начинала играть в профессиональном туре, моё отношение постоянно трансформировалось. В последние пару лет я получала удовольствие, мне хотелось играть. Моё отношение сейчас не изменилось, я по-прежнему хочу вернуться, начать тренироваться и играть в полную силу. Для меня это большое удовольствие. В этом плане особо ничего не меняется. Поменялось только то, что теперь я хочу вернуться исключительно тогда, когда почувствую, что готова на 100%. Не хочу больше задумываться о том, что где-то что-то болит, что-то мешает и прочее. Хочется просто вернуться на корт и начать играть, концентрируясь на своём теннисе.
— Как вы считаете, вас не забыли за эти 10 месяцев? Если вы вообще об этом задумывались, конечно.
— Наверное, иногда об этом всё-таки задумываешься. В первый год сложно это почувствовать, поскольку тебе приходит много пожеланий продолжать играть дальше и тёплых слов. Не думаю, что люди тебя забывают уже за первый год. А вот потом это случится, и я это понимаю. Мне кажется, это проблема любого вида спорта, поскольку сейчас кто-то играет и побеждает, но через год появляется новый чемпион, и люди начинают сопереживать ему. Нормально, что болельщики следят за его выступлениями, это часть общего процесса.
Приятно, когда тебя помнят в своей родной стране и когда ты от своих соотечественников, от любителей тенниса получаешь сообщения через тот же «твиттер» или официальный сайт. Здорово, когда тебя кто-то помнит и ждёт твоего возвращения. Но, конечно, я понимаю, что чем дольше я не буду играть, тем скорее всё забудется. Для меня важно оставить след в теннисном мире, в мире российского тенниса.
Дети, которые смотрят теннис сейчас, может быть, даже и не знают, что было раньше, не помнят чемпионов недавнего прошлого. Именно поэтому такие мероприятия, которое прошло на Красной площади, для меня лично очень приятны. Ведь это прекрасно, когда дети подходят, спрашивают автограф, просят сфотографироваться. Для меня это большая честь. Не хочется, чтобы тебя забывали. В общем, мне надо вернуться в тур и, может быть, добиться чего-то ещё, чтобы закрепить своё имя (улыбается).
— Какие у вас воспоминания остались от последнего проведённого турнира – Олимпийских игр в Лондоне?
— Сложно сказать, поскольку пекинская Олимпиада мне запомнилась больше лондонской. Дело даже не в том, завоевала я медаль или нет, тут скорее общие воспоминания. Пекинские Игры для меня запомнились совершенно грандиозным событием и особенным отношением. Лондонская Олимпиада лично для меня прошла немножко вскользь. Наверное, во многом это связано с тем, что я играла на уколах, через боль, просто, чтобы сыграть. Никакого удовольствия от тенниса я не получала, хотя старалась всеми силами показать качественную игру. Во многом мне, конечно, не повезло с сеткой. Играть с Сереной в третьем круге… Я ничего не могла поделать с этим, ведь полгода до этого были упущены, и рейтинг удержать было невозможно. Чтобы сеяться выше, мне необходимо было играть турниры, но я не могла это делать.
Пришлось выступать в сложных условиях. Плюс, что немаловажно, мне не удалось почувствовать олимпийский дух, так как я жила прямо там, в доме, через дорогу от кортов. Мы ходили на матчи точно так же, как во время Уимблдона. Я не почувствовала особой разницы, кроме того что поменялся цвет фона вокруг кортов — с зелёного на фиолетовый. Единственное, что добавляло антуража, так это то, что мы были командой. То ребята приходили на наши матчи поболеть, то мы приходили поддержать их. Мы кричали, наши болельщики были с национальными флагами. Это было самое яркое воспоминание от Олимпиады в Лондоне. В целом она прошла как обычный турнир. Даже немножко жаль.
— Вы упомянули Серену Уильямс. Вас воодушевляет её пример? Она вернулась после длительного отсутствия из-за травмы и заиграла лучше прежнего.
— Да, конечно, такие примеры очень воодушевляют. Они весьма показательны, а кроме того, добавляют желания вернуться и тебе, попробовать себя. Для меня это персональный вызов и стимул. Хочется посмотреть, смогу ли я вернуться после травмы. По сути, это соревнование с самой собой. Есть примеры среди великих чемпионов, тут можно вспомнить и Серену, и Рафаэля Надаля, которые вернулись после серьёзных травм и заиграли ещё лучше.
У меня впервые в карьере такой длительный перерыв. Да, раньше уже были проблемы с голеностопом и кистью, но всё равно в итоге я не пропускала столько времени. Даже когда у меня была операция на голеностопе, я могла себе позволить больше. Я была в состоянии крутить велосипед, мы даже играли в теннис, сидя на мяче. Сейчас же я полностью выпала из тренировочного и соревновательного процессов. Мне даже бегать запрещали в течение двух месяцев после операции, так как нельзя было трясти руку. Иными словами, вообще ничего нельзя было делать. Вроде бы это рука, а не нога, однако я выпала из графика на гораздо больший срок. Плюс наложилась на всё это ещё и учёба. Можно даже сказать, что я далеко отошла от мира спорта. Для меня сейчас, когда я начну потихоньку готовиться и смогу брать ракетку в руки, наступит новый интересный период. Мне любопытно, сумею ли я вернуться хотя бы на какой-то уровень.
— Алиса Клейбанова просила у организаторов Уимблдона дать ей wild card в основную сетку, но они отказали. Что вы об этом думаете?
— Я думаю, что это нормальная практика, такое бывает. Без сомнения, Алиса полностью заслуживает этого приглашения. С другой стороны, организаторы Уимблдона в прошлом году давали ей wild card, но она не смогла приехать. Алиса чувствовала себя недостаточно хорошо, и ей пришлось отказаться. У организаторов есть определённые обязательства перед другими федерациями, перед игроками, которым тоже нужно помочь. Возможно, Алиса немного опоздала с заявкой. Это не от неё зависело, просто она только в данный момент осознала, что готова играть. До этого не была готова. Тут надо понимать, что организаторы могли к этому времени уже пообещать кому-то специальные приглашения. Они ведь не могу теперь сказать: «Извини, к нам обратилась Алиса Клейбанова, поэтому мы тебе не дадим». Это тоже будет неправильно.
Я ко всему готова, но мне хочется надеяться, что кто-то ещё меня помнит, и какие-то дополнительные wild card я получу. В тот же момент, я понимаю, что если мой теннис не готов к тому, чтобы себя проявлять в полной мере, то эти приглашения мне не помогут.
Я думаю, что у англичан были варианты, но не могу быть в этом уверена, так как не владею всей ситуацией изнутри. В любом случае Алиса заслуживает wild card, и не только на Уимблдон, но и на многие другие турниры. Сейчас она потихоньку возвращается. Я надеюсь, что у неё всё получится и она сможет вернуться в строй. Желание у Алисы есть, она работает с большой самоотдачей. Молодец.
— Вы часто общаетесь с ней?
— Да, мы общаемся и поддерживаем связь. Она тоже недавно выпустилась из Института физической культуры, приезжала в Москву на пару дней для этого. Она уже начала активно тренироваться в Америке, сейчас сыграет ещё один небольшой турнир, а потом примет участие в WTT. Надеюсь, всё будет хорошо.
— Вы морально готовы к тому, что придётся участвовать в мелких соревнованиях, где порой плохая организация, буквально не хватает мячей, нет болбоев и прочее? Для многих игроков топ-уровня это сложно…
— Если хочешь снова быть одним из лучших, то придётся через это пройти. Я готова ко всему, даже играть маленькие турниры. Для меня самое главное, чтобы не болело плечо, и я могла играть. Если мой теннис хорош, то результаты будут и рейтинг наберётся. Может быть, не сразу, но постепенно. Право снова быть наверху нужно ещё заслужить. Да, конечно, это жёсткий вид спорта. Да, конечно, твои травмы никого не волнуют, выкарабкивайся, как хочешь. Я это всё понимаю, но это часть нашего вида спорта. Если я хочу вернуться, то должна доказывать это с нуля.
Я ко всему готова, но мне хочется надеяться, что кто-то ещё меня помнит, и какие-то дополнительные wild card я получу. В тот же момент я понимаю, что если мой теннис не готов к тому, чтобы себя проявлять в полной мере, то эти приглашения мне не помогут. Я точно так же проиграю в первом круге и поеду домой. Самое главное – хорошо себя подготовить, а там посмотрим.
— Вы ставите перед собой какие-то временные рамки? Например, если не получится вернуться в течение года или двух, то потом пробовать уже не будете.
— Наверное, да, есть какие-то временные рамки. Я не знаю, какие они будут, но они точно будут. Мне сказали, мол, да, только через год вы сможете играть в полную силу. Получается, мне ещё до февраля нужно ждать. К тому моменту надо будет понять, насколько я опережаю график выздоровления, и опережаю ли я его в принципе. Надеюсь, что у меня не будет боли в скором времени. Сейчас об этом даже речи не идёт, поскольку я не могу делать очень многих движений. Впрочем, сейчас мне по графику это не разрешено. Если же боли вообще не будет, я себя буду чувствовать идеально и вопрос будет только в возвращении своего прежнего уровня, вот на тот момент я буду себе ставить какие-то временные рамки.
— У вас будет право на замороженный рейтинг?
— Он уходит через два года. Наверное, как раз по этой причине Алиса начала играть чуть раньше положенного. Ей нужно было удержать этот рейтинг. У меня тоже будет возможность им воспользоваться. Когда я смогу начать играть, мне нужно будет определиться с тем, на какие турниры его брать, а в каких пробовать пробиваться самой. Существует ограниченное количество турниров и ограниченный период времени, когда его можно использовать.
Я думаю, что определяться со всем этим нужно будет тогда, когда я пойму, что способна играть без боли. Пока у меня присутствует боль и я не могу играть в полную силу, просить wild card или использовать замороженный рейтинг, чтобы затем проиграть в первом же круге, не показав своего максимума, никакого смысла нет. Когда всё будет в порядке, тогда мы с тренером сядем, обсудим и что-то решим.
— Вы планируете в будущем продолжать сотрудничать с Юлианом Веспаном?
— Да, на данный момент мы планируем. Если же Алиса всё-таки поедет участвовать в серии WTT, то она там будет с командой, сможет сама поиграть. Как раз в этот период мы будем с Юлианом тренироваться, он последит за процессом реабилитации. У нас там есть небольшая команда, есть спарринг-партнёры, которые вместе с ним работают. Первый месяц мы вместе посмотрим, как будет двигаться процесс, он даст свои рекомендации. Если потом Юлиану нужно будет уехать с Алисой, значит, он уедет, и в этот период со мной будут заниматься спарринги, либо наоборот. Посмотрим, как всё пойдёт.
Пока у меня присутствует боль и я не могу играть в полную силу, просить wild card или использовать замороженный рейтинг, чтобы затем проиграть в первом же круге, не показав своего максимума, никакого смысла нет.
— У вас ведь была травмирована подающая рука. Технику придётся как-то менять?
— Естественно. Мы должны будем посмотреть, но скорее всего некоторые движения рукой мне будут тяжелы, поэтому придётся менять технику. Плюс, возможно, именно те движения, которые я использовала, привели меня к этой травме, так что придётся от них избавляться. Существуют специальные врачи, которые занимаются теннисной техникой. Я думаю, мы с кем-то из них будем сотрудничать. Я знаю, что в Аризоне, где я буду, есть хорошие специалисты. Биомеханики могут посмотреть на мои движения, проанализировать и сказать затем: «Да, вот здесь очень большое давление на ту связку, которая была прооперирована, на то прикрепление. Здесь стоит чуть-чуть изменить угол». После этого мы уже будем работать с тренером и искать варианты. Это очень тяжело, но необходимо сделать.
— Расскажите об этом мероприятии в Международной академии тенниса в Химках, где вы протестировали новую технологию ракеток. Для чего это нужно?
— На самом деле, я начала играть ракеткой Wilson в прошлом году перед Уимблдоном. Отчасти это было связано с травмой плеча. Я решила перейти на новую ракетку, думала, что она будет для меня помягче. В общем-то, с тех пор я не играла. Что касается сегодняшнего мероприятия, то представители компании презентовали новую модель. Они разработали систему, которая позволяет играть с большим вращением. Сама я об этой технологии не знала, ничего до этого не видела, поэтому мне было любопытно послушать презентацию. Я не думаю, что это нужно будет профессионалам, скорее больше для любителей, поскольку профи самостоятельно способны регулировать вращения. Хотя, возможно, и профессионалам это поможет. Могу лишь отметить, что новые технологии появляются каждые пару лет, и за ними нужно следить, поскольку они реально способны помочь тебе демонстрировать более качественный теннис.