Россиянин Дмитрий Турсунов после поражения от Роджера Федерера в третьем круге «Ролан Гаррос» рассказал, в том числе корреспонденту «Чемпионата», о своём повреждении, смене поколений, молодых игроках и многом другом.
— Насколько сильно на ход матча повлияло ваше повреждение?
— Конечно, это сказалось, но надо понимать, что играть против травмированного теннисиста не так просто. Он понял, что меня беспокоит и немного поменял свой план на игру в связи с этим. Встречаться с Роджером тяжело даже когда ты полностью здоров, а если тебя что-то беспокоит, то действовать с ним ещё сложнее.
— Что именно вас беспокоит?
— На самом деле тут несколько вещей, но в целом это паховая область.
«Встречаться с Роджером тяжело даже когда ты полностью здоров, а если тебя что-то беспокоит, то действовать с ним ещё сложнее».
Я не мог как следует работать ногами и бегать из угла в угол. Было сложно. Я не мог нормально двигаться, и когда он гонял меня по корту и кидал укороченные, то мне нечем было ответить.
— Вы почувствовали это перед матчем?
— Нет. После смены сторон в начале второго сета. На своей подаче я понял, что что-то не в порядке. Вызвал врача, но это не то место, где он может что-то сделать. Я принял болеутоляющие и надеялся, что боль пройдёт, но они не слишком подействовали.
— Если взять за скобки травму, что вы можете сказать о своём теннисе и об игре Роджера?
— Мне тяжело говорить об уровне игры Роджера, потому что играть с ним и смотреть его матчи по телевизору — это разные вещи. Думаю, что он может играть лучше. Впрочем, как и я. Я действовал на хорошем уровне, особенно в первой половине матча. В целом я доволен своей игрой. Мне сложно предсказать, как пошёл бы матч дальше, если бы я сумел продолжить действовать на том же уровне. Играть на одной ноге действительно непросто. В матчах с Роджером можно проверить свой уровень. Вообще, встречи с топ-теннисистами позволяют понять, как ты сейчас играешь и в чём тебе нужно прибавлять. В этом году у меня были поражения от сильных теннисистов, но также и от игроков средней руки. Но надо понимать, что многие из ребят с невысоким рейтингом тоже играют на очень высоком уровне. Роджера можно назвать примером для подражания, поэтому я люблю играть с ним. Надеюсь, что в ближайшие годы смогу ему доставить определённые трудности.
— Как вы думаете, Гулбис сумеет навязать ему борьбу?
— Гулбис, без сомнения, может хорошо сыграть с Роджером. Он отлично подаёт, у него плотные удары с задней линии. Подобный стиль, возможно, не очень приятен Федереру, но мне трудно представить, как пройдёт встреча. Точно могу сказать, что у Гулбиса есть возможности доставить Федереру неприятности на корте.
— Возможно, после второго сета вы устали играть?
— Может быть, и так. Хотя я больше устал к концу четвёртого сета.
— Есть ли у вас удовлетворение от игры?
— Много позитивного в этом матче. Лучше, чем две недели назад. Он хороший игрок, поэтому есть чему радоваться. Впрочем, всегда есть над чем поработать. Можно бесконечно совершенствоваться, но сейчас придираться нет смысла. В целом я доволен своей игрой.
— Вы были на центральном корте, но показалось, что не испытывали никакого стресса.
— Бывает, что иногда зажимает, но сегодня особых проблем не было. Настроился на матч. Была пара моментов на его подаче. Стоило сыграть в корт, под левую руку, но всё-таки чуть-чуть внимание рассеялось.
«Были уникумы. Чанг, Беккер, Надаль… Редкость. У женщин сейчас Серена Уильямс».
— В чём для вас сложность подачи Федерера?
— Я думаю, что сложнее было бы взять подачу Гулбиса. Просто Федерер очень хорошо разбрасывает мячи. У него есть косая подача во второй квадрат, да и в первый он может сыграть хорошо. Впрочем, у него нет излюбленных подач, как у Роддика. Американец всегда подавал по центру — хотя бы знаешь направление. С Роджером, напротив, никогда не знаешь куда подаст.
— В таком случае нужно включать интуицию?
— Ну, пытаешься вспомнить, когда и как он играл на важных мячах. Всё равно есть давление, ведь нужно попасть в корт, а не только угадать направление. Здесь важно просто принять в центр корта, а дальше уже разбираться в розыгрыше.
— Сказались ли на матче ваши проблемы со здоровьем?
— Сложно сказать, как бы я сыграл, если бы у меня не было проблем. Сложно играть с травмой против теннисиста такого калибра.
— Есть ощущение, что в среднем стареет ATP Tour? Многим игрокам уже за 30.
— Вы правильно говорите. В среднем игроки становятся старше. Сейчас уже многие вещи можно оперировать, которые нельзя было делать даже пять лет назад. Плюс физическая подготовка вышла на новый уровень. Все игроки очень серьёзно подходят и к восстановительному процессу. Например, Томми Хаас очень много занимается физподготовкой. Такой подход позволяет продлевать карьеру. Сейчас тот же Хаас может играть, а в 70-х годах он бы закончил играть на 10 лет раньше.
— А где молодые игроки? Шарапова в 17 лет выиграла Уимблдон. Сейчас такого нет.
— Были уникумы. Чанг, Беккер, Надаль… Редкость. У женщин сейчас Серена Уильямс. Её попробуй обыграй в 17 лет! Шарапова обыграла, но я бы не сказал, что это была победа на классе. Такие случае бывают, но это скорее исключение. Молодые есть, они талантливые. Просто сейчас они борются с опытными игроками, которые могут бегать и отбивать, а не просто стоят на месте.
— Ребята, которые сейчас в США, пытаются на вас выходить, спрашивать советы? Например, Стефан Козлов.
— Я не думаю, что ребята, играющие в США, нуждаются в поддержке. Нужно помогать тем, кто остался в России. В США много специалистов, а россиянам очень сложно. В России много талантливых детей, но они не знают в каком направлении двигаться. Очень много игроков на «фьючерсах». Они пьют, развлекаются и не понимают, что нужен профессиональный подход. Говорить об этом можно долго. Думаю, что нужен какой-то систематизированный подход.
— В чём разница между обычными кортами и центральной ареной?
— Сам по себе корт больше. Есть место отойти назад. На восьмом корте я вообще въехал ногой на бетон. Покрытие очень похоже. Не сказал бы, что есть разница. Говорят, что арена Сюзанн Ленглен гораздо медленнее. Конечно, допустим на пятом корте ощущение, что ты на вокзале. У кого-то телефон зазвонил, кто-то мимо прошёл. Играет музыка, много отвлекает. Плюс на центральной арене очень много людей. Не слишком заметно, если кто-то один встал. Проще играть.
— Как вам зрители на трибунах?
— Мне кажется, единственный раз они похлопали, когда я вышел после травмы. Хотели побольше посмотреть на Федерера. (Смеётся.)