Давно прояснил для себя, что с Владимиром Алекно лучше всего разговаривать в его кабинете в Центре волейбола «Санкт-Петербург» в Казани. Здесь какая-то особая аура, и сама атмосфера комнаты настраивает на открытый разговор.
— Это был ваш третий приход в сборную страны, и он завершился четвёртым местом на Играх в Рио. Один из ваших предшественников во главе национальной команды по фамилии Платонов также трижды входил в ту же реку. И завершил свою карьеру в сборной, заняв с ней 4-е место на Играх 1996 года в Атланте и 5-е на чемпионате Европы 1997 года. Не находите никаких параллелей?
— Я думал об этом: существует ли какая-либо закономерность между этими событиями. Но когда начинал анализировать, каким образом была проиграна, скажем, последняя игра, даже заключительный пятый сет в медальном матче с американцами, то приходил к выводу, что, сыграй ребята по другому один-два мяча, — и вы начали бы интервью не с этого вопроса. При этом должен сказать, что ни на секунду не пожалел, что принял этот вызов. Хотя было немало уважаемых и сильных людей, которые говорили мне, что я совершаю ошибку.
— Но ведь были и другие, которые верили, что только вы способны вытащить команду из пропасти, в какую она валилась?
— Всё так. Но принять позицию Наполеона, сесть на трон и смотреть на бой со стороны я не мог. А что касается остаться в истории победителем (довод тех, кто меня отговаривал) или вариант оказаться без медалей в Рио, то я об этом вообще тогда не думал.
— Мне показалось, что после второго назначения в главную команду в конце 2010 года вы были более уверены, что у вас всё получится. Вот цитата из вашего интервью: «Мне кажется, я смогу создать коллектив, который будет способен сделать то, чего не удавалось никому 20 лет — выиграть большое и значимое соревнование». На этот раз речь шла даже не о победе, а о завоевании медалей — такая задача была поставлена перед сборной. Или я не прав? Тогда разубедите меня.
— Прошло совсем немного времени, по крайней мере для меня, чтобы сделать объективный самоанализ. Готов с вами согласиться, что ребята скорее всего не получили от меня в полной мере того, чего ждали. Речь персонально об Алекно. А не о тренировочном процессе, или установках на игру, или указаниях во время перерывов в матче. Причина? Дайте мне немного времени, и я разберусь, в чём было дело.
— А вот ещё одна ваша фраза, произнесённая в канун Игр в Лондоне. «Нашу работу следует оценивать по конечному результату. Но я не считаю сей факт определяющим». Дальше вы рассказывали, как встретила вас команда в Анапе, когда вы вернулись после операции на позвоночнике, а сбор был уже в полном разгаре. И сделали вывод: «Я понял, что с такими людьми можно побеждать кого угодно». А что, перед Рио у вас не было такого чувства? И если это так, то почему?
— Нет, не было. Не могу сказать, что я не верил или, точнее, не мечтал. Сомнения были не в технике, не в тактике, а в той энергетике, которую я должен был в данный момент передать парням и которая им требовалась. Мог ли я их зарядить? И, пусть это звучит несколько нескромно, а тот ли я вожак стаи, который готов повести питомцев за собой?
Волков и Клюка полностью переиграли Дивиша и составили очень хорошую конкуренция Маркину и Хтею, и стало очевидно, что Лукаш в сравнении с этими молодыми ребятами не тянет.
Тут надо было учитывать следующий момент: за четыре года команда менялась трижды. Вначале попал в дилемму с натурализованными игроками. Очень верил в Дивиша, потому что Тетюхину реально нужен был помощник в доигровке. Он здорово провёл сезон, и когда я составлял список кандидатов на бумаге, не сомневался, что у словака больше шансов поехать на Олимпиаду, чем у Бакуна. Понимал, что в четвертьфинале мне нужен будет Михайлов, а не Бакун или Полетаев. Но когда по ходу тренировок увидел, что Дивиш, как ни старался, тут не дорабатывал, там недотягивал, сам себя пытался ещё убедить, что верю в него, что нужен он будет в Рио. И слишком надолго растянул для него шанс.
Опять-таки история с младшим Волковым. Парень очень старался, но я долго сомневался, прежде чем предоставить ему возможность сыграть на Играх, пусть и с некоторым авансом на будущее. Но когда он стал работать, ни в чём никому не уступая, убедился, что Волков достоин быть в сборной. А потом он и Клюка полностью переиграли Дивиша и составили очень хорошую конкуренция Маркину и Хтею, и стало очевидно, что Лукаш в сравнении с этими молодыми ребятами не тянет. Еще я пришёл к убеждению на примере того же Вольвича и американцев: чтобы быть совершенно готовыми к испытаниям в Рио, надо было провести весь межолимпийский четырёхлетний цикл, а не те полгода — я имею в виду не подряд, а в общей сложности время, которое мы занимались перед Кубком мира, континентальным отбором и Олимпийскими играми.
Так что, отвечая на ваш вопрос, скажу, что может быть такой уверенности, как перед Лондоном, на этот раз не было.
— Вы совершенно справедливо покинули сборную в ореоле славы после Лондона. Из-за проблем со здоровьем. Потом вернулись в тяжёлый для команды момент: сборная падала в пропасть. И вы не дали ей упасть окончательно.
— В жизни постоянно приходится что-то доказывать. Прежде всего себе самому, но также коллегам, игрокам, да и вам — журналистам.
— Что на сей раз удалось доказать, ведь заданного результата достигнуто не было?
— Это закон спорта, закон высшей математики, когда действительно приходится что-то доказывать. Это как у Высоцкого: „Лишь мгновение ты наверху, и стремительно падаешь вниз“. Я доказал, что команда-то в целом была. Могут говорить, что Клюка что-то там не так сделал, Михайлов не сыграл в свою силу или я не вовремя выпустил Бакуна. Но никто не вправе упрекнуть, что игроки были не мотивированы. Я провел с ними четыре месяца 24 часа в сутки и видел, как они работали, что они делали, что предлагали — инициатива от них исходила, только чтобы всё было лучше, на пользу делу. Раньше подобного не было. Был единый коллектив единомышленников.
Или сегодня читаю, что хорошей кандидатурой на место тренера сборной будет Тетюхин. Но он ещё играет. А потом прежде всего надо у самого Тетюхина спросить, хочет ли он возглавить сборную.
Ну а если всё измерять только результатом, то получается, что я ничего не доказал.
— Опять-таки в одной из наших многочисленных бесед вы заметили: „Мы оказались в ситуации, когда соперник убедился, что может нас обыгрывать“… Дальше шёл пассаж про вернувшегося Тетюхина. И то, что ему одному не сдюжить, что он может и не спасти, как в лондонском финале». И вывод: «Без Гранкина, Вольвича или там Сивожелеза с Бутько, опять-таки Мусэрского ничего добиться невозможно». Понимаю, что тогда это был условный набор фамилий. Но троих из названной для примера пятёрки действительно в Рио не было. По уважительным причинам?
— Мне странно, когда мои критики, которые работают в волейболе, оказываются не в курсе, что Бутько пришлось делать серьёзную операцию. Об этом много писали, и его даже не было в расширенной заявке. Саша только в августе начал бегать. Или сегодня читаю, что хорошей кандидатурой на место тренера сборной будет Тетюхин. Но он ещё играет. А потом прежде всего надо у самого Тетюхина спросить, хочет ли он возглавить сборную.
Я думаю, что у многих ещё не изжито самоуверенное начало: Россия должна побеждать, потому что это Россия. Но время-то сегодня другое. Сегодня есть сильные и тренеры, и игроки, и методики во многих странах. И чтобы Россия побеждала, она должна играть хорошо. Я ещё будучи игроком застал времена, когда перед матчами с такими командами, как Иран, Франция или Словения, мы бегали кроссы и тягали железо в тренажёрке. Сегодня подобное исключено.
Продолжение следует.