Российская фигуристка Серафима Саханович рассказала, как ей пришлось уйти из группы Этери Тутберидзе.
«В начале карьеры я восемь лет каталась у Алины Юрьевны Писаренко. Я благодарна ей за вложенные в меня силы, привитую самодисциплину, но было необходимо идти дальше. Я видела только один вариант для себя – Этери Георгиевна Тутберидзе. Я хотела только к ней, ни к кому больше. В Питере вообще не видела специалистов для себя, да и в Москве, кроме Этери Георгиевны, тоже.
Видела, как она общается, работает со своими спортсменами на соревнованиях, и очень хотела с ней поработать. Она меня приняла очень тепло. Пришла к ней в группу и вздохнула. У Этери Георгиевны совсем другие методы работы, и мне было гораздо проще с ней, чем со своим первым тренером. На тренировке могут пошутить, посмеяться, рассказать какую-то историю, а не кричать без причины. Первый раз я поняла, что на тренировках есть не только задания и разбор ошибок, а может быть общение между тренером и спортсменом. Этери Георгиевна может быть строгой. Может наругаться. Но это всегда по делу. Когда ты работаешь, когда ты прав – она слова не скажет. Душевная и добрая женщина, которая всегда поддержит, объяснит, как поступать не только на льду, но и в жизни. Она горой за своих спортсменов. Если кто-то накосячил, она всегда заступится.
Были иногда странные шутки, первое время было некомфортно. Но это точно не со зла. Такие шутки, наоборот, разряжали обстановку. Она не ставила целью оскорбить, не пыталась задеть чьи-то чувства, никогда не отчитывала перед всей группой, а только мотивировала. Другое дело уничтожать морально – про группу Тутберидзе такого точно не скажешь. Зачем Этери Георгиевне менять свои тренерские подходы, если они работают? Конечно, каждый оценивает по-разному, не всем нравится. Но мне это было близко. Я знаю истории, когда люди уходили от неё, а потом понимали, что неправильно оценивали возникавшие на катке ситуации. Хотели бы вернуться, только мосты сожжены.
Катаясь у Этери Георгиевны, я чувствовала заботу и защиту. Правил ухода от тренера я не знаю, но поступила так, как мне подсказывало сердце. Я позвонила ей лично и сказала, что ухожу. Она узнала немного раньше, чем я хотела ей сказать. Переход – это не дело одного дня, мы занимались этим вопросом с родителями, но я ещё продолжала кататься. Как-то Этери Георгиевна пригласила меня в тренерскую, спросила, правда ли, что я хочу уходить. Я сказала, что всё пока неточно, но, скорее всего, мне придётся вернуться в Питер. Через день стало понятно, что я точно уезжаю, хотела сообщить об этом тренеру, но она уехала. Так получилось. Я не боялась поговорить с ней лично, но пришлось по телефону. Позвонила в слезах, сообщила, что мы с семьёй уезжаем. Это очень сложная для меня ситуация, даже сейчас рассказываю со слезами на глазах. Она меня успокоила, поняла мою ситуацию.
Потом я заехала в Москву за вещами, зашла на каток и подарила Этери Георгиевне цветы, попрощалась лично, с другими тренерами «Хрустального», с мамой Этери Георгиевны», — приводит слова Саханович «Спорт Бизнес Online».