В преддверии Гран-при Бразилии Формулы-1 гонщик «Хааса» Никита Мазепин по традиции провёл онлайн-конференцию с представителями российских СМИ.
— Никита, в квалификации Гран-при Мексики у вас возникли разногласия с командным мостиком насчёт того, при каких обстоятельствах можно обгонять напарника на прогревочном круге. С тех пор вам с командой удалось окончательно проговорить все сценарии?
— И удалось, и нет. После «Зандворта» я пытался прийти к чёткому пониманию, как мы будем действовать в похожих ситуациях — чтобы правила были написаны чёрным по белому. К сожалению, найти такого компромисса не получилось.
В целом сценарий прежний: в одних гонках моя машина первая, в других — вторая. Но иногда есть возможности, которые могут дать второму пилоту право обогнать первого гонщика. Право разрешить обгон за собой оставляет команда. В связи с тем, что такое право есть, я задал вопрос, получил на него достаточно прямой ответ «нет» и остался позади Мика.
— Пока в борьбе с напарником картина не в вашу пользу. Насколько детально вы её анализируете и как она меняется от трассы к трассе? От каких факторов зависит размер отставания от Мика?
— От многих. В первую очередь это знакомство с трассой и подготовка перед уик-эндом. В большинстве случаев мы приезжаем на Гран-при не настолько подготовленными, как гонщики более быстрых команд — «Мерседес», «Ред Булл»… Да вообще всех, ведь девять команд Ф-1 используют симулятор, а мы — нет.
Также отставание связано с тем, что машина этого года, как вы знаете, не отличается хорошими характеристиками. Мне труднее под неё подстроиться, потому что те машины, на которых я выступал и на которых готовился к Ф-1, сильно отличались по своим характеристикам и поведению.
Аэродинамический пакет «Хааса» уже не изменить, мы не вкладываем ни одного доллара в то, чтобы поменять характеристики машины, так что мне остаётся только подстраиваться под автомобиль. К сожалению, его поведение не подходит под мой стиль вождения. Постараюсь изменить ситуацию в следующем году.
— После Гран-при Мексики вы признали, что вновь переживаете непростой момент в сезоне. Не могли бы раскрыть, о чём идёт речь, и насколько вы понимаете, что нужно сделать для выхода из этого состояния?
— Понимания пока нет. Я каждый четверг надеюсь, что пятница получится более спокойной и простой в работе, что наши стартовые настройки хорошо подойдут к трассе и машине. Но, к сожалению, в последнюю пару уик-эндов нам приходилось начинать работу с того, чтобы возвращать машину в тот формат, при котором я могу ехать быстро.
Было непросто, потому что моя команда инженеров менялась: уходил гоночный инженер, вместо него я работал с главным. Аяо — фантастический специалист, но у нас не было опыта совместной работы. Потом сменился перформанс-инженер. Команда начала меняться в ходе сезона, а новому человеку трудно моментально влиться в рабочую среду, что сказывалось на работе. Из-за этого приходилось постоянно что-то менять перед третьей тренировкой в субботу.
— Это вот как раз перформанс-инженера вы провожали в Мексике, когда в соцсетях кто-то решил раздуть скандал на ровном месте?
— Да, то мероприятие было посвящено именно ему. Возможно, кто-то слышал мои радиопереговоры — я публично поблагодарил инженера за работу, которую мы вместе проделали. У нас были очень хорошие отношения. Он ушёл в «Уильямс», мы будем по нему скучать.
— Вы недавно жаловались во время тренировок, что в кокпите становится жарко, ваши ноги словно что-то жжёт. Эту проблему удалось устранить?
— Мы пока не можем найти решение. В гонках после 25-30 кругов у меня начинает очень сильно обжигать ноги, а именно те части, которые соприкасаются с педалями. Вся тормозная система очень сильно нагревается, и через какое-то время становится больно. Из-за того, что мы изменили конфигурацию гоночной обуви и носков, у меня начались эти проблемы. Пока что приходится терпеть и искать решение.
— Мик Шумахер попадает в аварии больше вас. Чем вы это объясните — просто меньше допускаете ошибок или действуете с большим запасом?
— У меня есть хорошее чувство предела машины. Я могу допустить разворот машины, но в большинстве случаев болид при этом остаётся в пределах трассы или хотя бы не долетает до стены. Думаю, это связано с тем, что мои ошибки, переход через предел не сильно превышают физические возможности машины. Это позволяет избежать больших проблем и последующего ремонта.
— Фернандо Алонсо раскритиковал трудность нынешнего календаря Ф-1. А вы из-за него устаёте?
— Конечно, устаю — это нормально, когда у вас гонки каждые выходные и многочасовые перелёты. Например, в это воскресенье был перелёт 14 часов. Потом будет восемь часов разницы во времени с Катаром и всего два дня на адаптацию.
Но я бы сказал, что не имею права жаловаться. Рад, что имею возможность выступать в этом чемпионате. Труднее всего приходится команде — механикам и инженерам. Они начинают работать раньше, чем гонщики, и заканчивают позже. И далеко не все летают в бизнес-классе. Так что им во время этих трёх недель приходится особенно трудно. К тому же, как вы знаете, доставка машин Формулы-1 в Бразилию опаздывает, они вовремя не приехали и, как я понимаю, приедут только сегодня ночью, так что механикам придётся работать без сна и потом в пятницу трудиться весь день.
— Кто станет чемпионом мира — Макс или Льюис?
— Очень трудно сказать, потому что расстановка сил меняется не то что от Гран-при к Гран-при — от сессии к сессии: вы видели, как «Ред Булл» хорошо провёл третью тренировку в Остине, потом квалификация осталась за «Мерседесом», а гонку выиграл опять «Ред Булл». Будет очень интересное противостояние, но мне всё-таки кажется, что комбинация «Ред Булл» с Максом и Чеко имеет более сильные позиции.
