Одолев в четвертьфинале турнира в Майами свою тёзку из России Елену Дементьеву, сербская теннисистка Елена Янкович в ночь на пятницу по московскому времени поборется с ещё одной россиянкой Верой Звонарёвой за путёвку в решающий матч.
— Сегодня вам не пришлось особо напрягаться. Сколь положительным может оказаться данное обстоятельство в свете дальнейшего выступления на турнире?
— Ну не сказала бы, что оно может сказаться положительно. Я играла очень хорошо, особенно в первом сете. Все розыгрыши проходили под мою диктовку. Я игра достаточно хорошо и не позволяла сопернице играть в её теннис. Игра полностью находилась под моим контролем, и я была этим весьма довольна. К сожалению, в середине второго сета она приняла решение не продолжать игру, и с этим я ничего поделать не могла. Однако своей игрой я осталась полностью удовлетворена. Как своими ударами, так и тактическими действиями.
— Вы выглядели очень сосредоточенной, в то время как вашей сопернице игра давалась с трудом. Ваша же игра смотрелась очень сбалансированно. Так оно и было на самом деле?
— Да. Знаете, я ведь была простужена. Снова простудилась, сама не знаю почему. Какой-то вирус тут гуляет среди игроков, их тренеров и гостей турнира. Вот поэтому я и старалась быть более сосредоточенной, чем обычно, – я знала, что со здоровьем у меня не всё в порядке. Кашель замучил, из носа текло… Однако на корте я об этом как-то даже и не задумывалась. Я думала лишь о каждом конкретном розыгрыше, об общем плане на игру и о том, что я должна сделать, чтобы добиться победы. И, по-моему, у меня всё получилось неплохо.
— Как-нибудь лечились?
— Да, вчера вечером выпила антибиотиков. Всё-таки врачи в конечном итоге решили дать их мне. Поначалу они думали, что всё пройдёт само собой, но болезнь не отступала, и последние несколько дней я чувствовала себя далеко не самым лучшим образом. Так что в итоге я приняла антибиотики и, надеюсь, через пару дней буду абсолютно здоровой.
— А побочных эффектов от антибиотиков вы не ощущаете? Иногда они плохо влияют на скорость реакции и принятия решений…
— Я не знаю. Да, я чувствую определённую слабость, но что я могу с этим поделать?! Мне не остаётся ничего другого, кроме как собраться с силами и продолжать играть. Всё в порядке, проблем нет.
— В чём состоят основные отличия в вашем выступлении на этом турнире по сравнению с предыдущими годами?
— Раньше я здесь никогда хорошо не играла. Также, кстати, как и в Индиан Уэллсе. На этих турнирах у меня совершенно не получалось найти свою игру. Но в этом году ситуация изменилась. Я играла в полуфинале в Индиан Уэллсе, завтра вечером мне предстоит сыграть в полуфинале уже здесь, и останавливаться на достигнутом я не планирую.
Я хорошо играю на этом турнире. Я много работала и чувствую, что с каждой игрой выступаю всё лучше и лучше. Моя игра выходит на новый уровень, что весьма важно. Надеюсь, у меня получится и дальше продолжать в том же духе.
— В процессе игры вам не показалось, что ваша соперница играет с травмой?
— Вовсе нет. Мы играли хороший матч. Я имею в виду, что она играла… Она играла как обычно, и у меня не складывалось впечатления, что с ней что-то не так. Впрочем, я была в большей степени сконцентрирована на своих действиях.
— Вы помните последний брейк? Елене нужно было сыграть довольно лёгкий мяч, но она не смогла нанести хорошего удара, и вы выиграли очко бэкхендом.
— Да, но я не думаю, что она сыграла неудачно из-за каких-то проблем со здоровьем. Она просто нанесла удар не в ту часть корта. Пробей она тот форхенд в противоположную сторону, и это очко гарантированно досталось бы ей. А так она ударила в ту часть корта, где находилась я. Именно поэтому мне и удалось нанести тот бэкхенд.
— А вам не кажется, что в том момент Дементьева просто сказала себе: «Пора зачехлять ракетки. У меня болит спина, а моя соперница только что сделала брейк, и счёт стал 3:1. Смысла продолжать дальше, рискуя усугубить травму, нет».
— Я не знаю. Я в любом состоянии стараюсь доиграть матч до конца, вне зависимости от своего состояния и ситуации на корте. Другие игроки порой ведут себя по-иному, не желая рисковать… Это личное дело, и её личный выбор. Мне не хотелось бы комментировать её действия, травмы или же рассуждать о том, как она чувствовала себя на корте. Я вышла на матч, сделала свою работу и очень рада тому, что мне удалось добиться победы. Я в полуфинале, и это самое главное.
— По-сути вы говорите, что будете на корте биться до последнего.
— Я уже бьюсь. Знаете, мне же сейчас совсем нелегко играть. Мне тяжело дышать, я даже не хочу выходить на корт. Но я держусь и стараюсь быть сильной. Стараюсь быть сильнее своей простуды. Вот что очень важно.
— Складывается впечатление, что последние матчи отняли у вас немало сил…
— Да, притом как физических, так и моральных. Последние дни выдались непростыми. Я играла три дня подряд. Один из матчей завершился в 0:30, спать я легла лишь в 2:30, а уже через несколько часов снова необходимо было выходить на корт в матче четвёртого раунда. И лишь позавчера у меня был день отдыха. Очень вовремя, кстати.
Я стараюсь держаться, хотя даётся мне это совсем непросто. Особенно тяжелой была первая игра, когда мне пришлось отыгрываться со счёта 5:1, а у моей соперницы было пять или шесть матчболов. Знаете, мне было реально страшно. Я реально боялась, что ещё чуть-чуть и турнир для меня будет завершён. Однако я смогла собраться и выиграть ту встречу. И эта победа придала мне уверенности на последующие матчи.
— С расписанием вам немного не повезло, не так ли? Вы провели очень тяжёлый матч, и уже через совсем небольшой промежуток времени вынуждены были играть следующий.
— Не знаю. Но обычно на крупных турнирах мы играем через день, а здесь нам пришлось играть три дня подряд. Играть в таком режиме не так-то просто, особенно если твой матч начинается поздно вечером. В итоге ты ложишься спать уже ближе к утру, а на следующий день тебе предстоит очередная игра. Естественно, такой режим сильно выматывает игроков. Я провела трёхчасовой поединок, а уже на следующий день мне пришлось играть против Сафаровой. И этот матч тоже был весьма непростым.
Впрочем, я прошла через всё это и пробилась в полуфиналы. Так что жаловаться на расписание мне грех.
— Что вы скажете о своей будущей сопернице? Расскажите, что вы думаете о Звонарёвой?
— Звонарёва сильная и тяжёлая соперница. Но мне надо в первую очередь думать о своей игре, а не о том, кто стоит на той стороне корта. Мне нужно понять, как именно играть против нее, чтобы добиться победы.
— Дементьева сказала, что с такой игрой именно вы являетесь главной претенденткой на победу. Что вы должны сделать, чтобы оправдать прогноз Елены?
— Я должна выиграть ещё два матча. Думаю, этого будет достаточно. Впрочем, говорить легко, а вот сделать это будет совсем непросто. Я хочу идти от матча к матчу. В полуфинале у меня будет крайне непростой соперник, а играть мне снова предстоит в 9 часов, чего бы мне не очень хотелось. Но тут уж ничего не поделаешь. Так что необходимо выходить на корт и играть в агрессивный теннис. Мне кажется, что за последнее время я добилась серьёзного прогресса в своей игре. Выигрываешь ты или проигрываешь, это имеет значение лишь на текущий момент. В глобальном же смысле самое главное — это постоянно прогрессировать, прибавлять, работать именно над теми конкретными элементами игры, которые сейчас нуждаются в улучшении. Этим я и занимаюсь, и мне кажется, что я на правильном пути.
— Вы работаете над усилением подачи? Со стороны кажется, что вы бы могли её немного усилить.
— Да, работаю. Помимо этого мне необходимо подкачать руки, чтобы я могла постоянно подавать с определённой скоростью. Сейчас же мои руки не настолько сильны, чтобы раз за разом подавать с одной и той же скоростью. Конечно, на улучшение подачи потребуется время, но я работаю над этим.
— Простудились вы до или после того, как ходили в одежде из сотовых телефонов?
— До этого у меня простуды не было. Когда я ходила в этой одежде, у меня не было простуды. Хотя одежда была достаточно открытой, так что может быть поэтому я и простудилась. А вообще, я просто шучу.
— Как бы вы описали эту одежду? Я никогда прежде не видел одежды, сделанной из сотовых телефонов!
— Это была уникальная вещица, сделанная специально для меня. Она состояла примерно из 700 частей от телефонов Sony Ericssson Z750. Выглядело это потрясающе. Настоящее произведение искусства, украшенное кристаллами Сваровски. Хотя и весьма неудобная. Даже сесть было невозможно, ибо кругом был сплошной пластик. Впрочем, всё равно было весьма интересно ходить в такой одежде, ведь это был первый случай в мире, когда одежда была сделана из частей сотовых телефонов.
— Одежда не звонила?
— Простите?
— Шум эти одеяния не издавали?
— О, ещё какой! При каждом моём шаге вся конструкция издавала немало шума, так что все могли знать, где я нахожусь в тот или иной момент.
— В Сан-Диего вы строите дом вашей мечты. А что именно вы вкладываете в эти слова? Что сделает этот дом домом вашей мечты?
— Что сделает? Я думаю…Я не знаю…В нём должно быть всё. Он будет… Я хочу, чтобы в нём было всё. Я хочу иметь свой собственный тренажерный зал, я хочу иметь домашний кинотеатр, чтобы смотреть фильмы. Причём такой, чтобы я могла бы пригласить всех вас и мы вместе могли бы посидеть и посмотреть кино. Ну я не знаю, что ещё… Много всего, на самом-то деле. Бассейн, теннисный корт. Этот дом будет поистине великим, с большой гардеробной и большим гаражом для моих машин.
— Постройка этого дома для вас – серьёзное событие?
— Нет, но я… Знаете, это же ведь будет не просто место, где я буду жить. Я пока ещё не определилась с местом, в котором я буду жить по окончании своей карьеры, но на текущий момент этот дом, на мой взгляд, является хорошей инвестицией. С деньгами ведь как обычно бывает: сегодня они есть, завтра – нет. Тратятся то они легко и быстро, поэтому лучше, пока они есть, вложить их во что-то стоящее. Так что, как я уже сказала, я не знаю, где буду жить в будущем. Возможно в Европе, возможно в США. Но по-моему это весьма прикольно иметь свои дома в разных уголках света.
— Какие машины есть у вас? Я где-то читал, что вы любите быстрые спортивные машины.
— У меня есть турбированный Porshe 911, 2008-го года выпуска. Очень быстрая машина. Ну а поскольку я представляю компанию Hyundai в Сербии, то там я езжу на автомобилях этой марки.
— Гоняли когда-нибудь?
— Нет, нет, нет… Я – очень осторожный водитель.