Парижская драма четвёртого дня «Ролан Гаррос» разыгрывалась на безымянном корте под номером один, где действующая чемпионка Франции Светлана Кузнецова отбивалась от атак 41-й ракетки мира Андреа Петкович. Не смотрите на рейтинг – он сейчас мало о чём говорит в женском туре. Обратите внимание на прозвище: на туре Андреа окрестили «немецкий терминатор».
Плохо входить в игру – это значит стоять, не двигаться, плохо размяться, а тут просто сковывает сильно, и ничего нельзя сделать. Мы обсуждали эту ситуацию в раздевалке с Динарой Сафиной во время перерыва, она говорит то же самое. Такие нервы включаются… Это странно, потому что мы профессионалы. Динара два раза была тут в финале, я выигрывала, но это факт… Гораздо проще играть полуфиналы и финалы, а первые круги ты настолько хочешь пройти, что иногда тяжело с этим совладать…
Но и у терминаторов тоже дрожат руки, и четыре матчбола во втором сете не помогли Петкович убрать с дороги нашу Свету. Трибуны, а на них кроме тренера Ларисы Савченко сидел и большой любитель тенниса, певец и композитор Игорь Николаев, выдохнули с облегчением. «У меня с ней всегда тяжёлые матчи», — говорила Света ещё до игры.
Второй сет был классическим подтверждением известного теннисного изречения: «Матчи выигрываются не ударами навылет, они проигрываются невынужденными ошибками». Невынужденных ошибок во втором сете у Светы было в два раза меньше, чем у её соперницы, то есть в критические моменты двукратная чемпионка турниров «Большого шлема» просто переставала ошибаться.
— Старт, наверное, мог быть немного поувереннее? — первый вопрос после победы.
— Дело не в том, что я плохо вхожу в игру, — парировала 24-летняя россиянка. – Дело в том, что я не могу справиться со своими нервами. Это разные вещи. Плохо входить в игру – это значит стоять, не двигаться, плохо размяться, а тут просто сковывает сильно, и ничего нельзя сделать. Мы обсуждали эту ситуацию в раздевалке с Динарой Сафиной во время перерыва, она говорит то же самое. Такие нервы включаются… Это странно, потому что мы профессионалы. Динара два раза была тут в финале, я выигрывала, но это факт… Гораздо проще играть полуфиналы и финалы, а первые круги ты настолько хочешь пройти, что иногда тяжело с этим совладать…
— Помог ли перерыв из-за дождя?
— Трудно сказать. В концовке первого сета мне не хватило совсем чуть-чуть, поспешила немного, и сет достался ей. Потом идём на перерыв: у неё сет, у меня ничего — конечно, тяжело.
— Что можете сказать о своей следующей сопернице, Марии Кириленко?
— Я считаю, что она играет лучше, чем раньше. Она сейчас на подъёме, и вообще в такой ситуации, в которой находится сейчас женский теннис, сюрпризы нужно ждать на каждом шагу, предсказать что-либо невозможно. В Риме я играла очень плохо, с этим все согласятся. Думаю, сейчас начинаю гораздо лучше, постепенно нахожу свой теннис, но ясно то, что к следующему матчу предстоит повысить свой уровень.
Отличники на контрольную приходят, они всё знают, но нервничают и от этого всё забывают. А если я приду, могу на дурачка сдать, не зная всего того, что знает отличник. Всё дело в отношении. Зато когда удаётся в себе это перебороть, получаешь просто нереальное удовольствие.
— Всегда непросто подтверждать титул…
— Подтверждать и титул — это разные вещи. Что его подтверждать, он у меня дома стоит!
— Какие появляются мысли, когда предстоит отыгрывать тройной матчбол?
— Мыслей проскакивает очень много. Думаешь: вот люди пришли за тебя поболеть, а ты вышла и проиграла. Думаешь, как не хочется проигрывать, как я тут всё люблю, как хотелось бы сыграть побольше матчей. Это мой любимый турнир, и проигрывать ужасно не хочется.
— Есть ли слово, которым себя подстёгиваете?
— Нет, это просто идёт изнутри, это моё внутреннее чувство.
— Какие есть возможности бороться с такой ситуацией?
— У каждого свои приёмы. Мне надо больше двигаться, стараться разыгрывать мяч подольше, но иногда я просто не могу это сделать. Мне сейчас 24 года, в теннис начала играть в 7 лет. То есть 17 лет играю в теннис, а до сих пор не могу справляться с такими моментами. Всё потому, что теннис для меня – это главное в этой жизни на данный момент. Я им живу и дышу. Конечно, когда вещи самые главные, то зажимаешься. Например, отличники на контрольную приходят, они всё знают, но нервничают и от этого всё забывают. А если я приду, могу на дурачка сдать, не зная всего того, что знает отличник. Всё дело в отношении. Зато когда удаётся в себе это перебороть, получаешь просто нереальное удовольствие.
Я сегодня била себя ракеткой по ногам, вроде помогло. Но ноги тоже жалко, если честно.
— Происходит ли это в какие-то определённые моменты?
— Это может случиться в любой момент. Это нормально, это идёт от того, что тебе это небезразлично.
— Может, найти способ как-то разряжаться, снимать внутреннее напряжение?
— Я сегодня била себя ракеткой по ногам, вроде помогло. Но ноги тоже жалко, если честно.
— Вы сказали, что «Ролан Гаррос» — ваш любимый турнир...
— Это была любовь с первого взгляда. Приехала сюда ещё по юниорам. Париж меня заворожил, пошла прогуляться, увидела Эйфелеву башню, подумала: «Ой! Хорошо бы до неё дойти». Дойти дошла, но не знала, как домой вернуться. Должна была финал на следующий день играть. Денег нету, ничего нету. Как-то всё-таки маме позвонила. Доехала на такси… Деньги таксисту отдали. Люблю Париж.
— Это город. А что так мило вашему сердцу на самом стадионе? Может, дачная атмосфера, эти деревья, нависшие над кортами...
— Нет, дело не в деревьях. Здесь, кстати, вишня даже растёт. На «Ролан Гаррос» особая атмосфера, это надо чувствовать. Корты классные, на них одно удовольствие играть… Тут такой комфорт и уют, что ни с чем его не сравню. Хотя некоторым Уимблдон больше нравится… Я пока до Уимблдона не доехала.